Неточные совпадения
Упоминаемые в конце комментируемого
отрывка «тетради Корфа» — рукописные сборники лицейских
стихов Пушкина, которыми пользовался Анненков для своего издания.]
Я бы отозвался опять
стихами, но нельзя же задавать вечные задачи. Что скажет добрый наш Павел Сергеевич, если странникопять потребует альбом для нового
отрывка из недоконченного романа, который, как вы очень хорошо знаете, не должен и не может иметь конца? Следовательно...
Неточные совпадения
— Тем хуже; он ухаживает, как за своей крепостной. Эти
стихи, что вы мне показывали,
отрывки ваших разговоров — все это ясно, что он ищет развлечения. Надо его проучить…
Вот
отрывки из его
стихов о бане:
Еще бы меньше я удивлялся, ежели бы я поверил, что наши домашние — Авдотья Васильевна, Любочка и Катенька — были такие же женщины, как и все, нисколько не ниже других, и вспомнил бы, что по целым вечерам говорили, весело улыбаясь, Дубков, Катенька и Авдотья Васильевна; как почти всякий раз Дубков, придравшись к чему-нибудь, читал с чувством
стихи: «Au banquet de la vie, infortuné convive…» [«На жизненном пиру несчастный сотрапезник…» (фр.)] или
отрывки «Демона», и вообще с каким удовольствием и какой вздор они говорили в продолжение нескольких часов сряду.
Два раза меняли самовар, и болтали, болтали без умолку. Вспоминали с Дубровиной-Баум Пензу, первый дебют, Далматова, Свободину, ее подругу М.И.М., только что кончившую 8 классов гимназии. Дубровина читала монологи из пьес и
стихи, — прекрасно читала… Читал и я
отрывки своей поэмы, написанной еще тогда на Волге, — «Бурлаки», и невольно с них перешел на рассказы из своей бродяжной жизни, поразив моих слушательниц, не знавших, как и никто почти, моего прошлого.
Начать с того, что Александр Иванович сам склонен был к стихотворству и написал комедию, из которой
отрывки нередко декламировал с жестами; но Аполлон, видимо, стыдился грубого и безграмотного произведения отцовской музы. Зато сам он с величайшим одушевлением декламировал свою драму в
стихах под названием: «Вадим Нижегородский». Помню, как, надев шлафрок на опашку, вроде простонародного кафтана, он, войдя в дверь нашего кабинета, бросался на пол, восклицая: