Неточные совпадения
Я узнал от него, что он
живет у дяди на Мойке, недалеко от нас.
Родные мои тогда
жили на даче, а я только туда ездил: большую же часть Бремени проводил в городе, где
у профессора Люди занимался разными предметами, чтоб недаром пропадало время до вступления моего в Лицей.
Постоянные наши беседы о предметах общественных, о зле существующего
у нас порядка вещей и о возможности изменения, желаемого многими втайне, необыкновенно сблизили меня с этим мыслящим кружком: я сдружился с ним, почти
жил в нем.
Князь Юсупов (во главе всех, про которых Грибоедов в «Горе от ума» сказал: «Что за тузы в Москве
живут и умирают»), видя на бале
у московского военного генерал-губернатора князя Голицына неизвестное ему лицо, танцующее с его дочерью (он знал, хоть по фамилии, всю московскую публику), спрашивает Зубкова: кто этот молодой человек? Зубков называет меня и говорит, что я — Надворный Судья.
Пущин
прожил в Тобольске довольно долго
у Фонвизиных.
В собрании стихотворение, в 23-й строке: «грустно
живет»,
у Пущина: «грустно поет»; в 7-й строке от конца: «Радостно песнь свободы запой…»,
у Пущина: «Сладкую песню с нами запой!» Сохранил Пущин написанную декабристом Ф. Ф. Вадковским музыку к стихотворению «Славянские девы».
Жить мне
у Павла [Колошина] прелестно; семья вся необыкновенно мила — он так счастлив, что, кажется, совсем забыл о…
Второе — в Вятке я узнал, что тут некоторое время
жил Горсткин под надзором губернатора, и
у него была вся семья, и вот уже несколько времени, что он отправился в деревню.
Любезный друг, вот тебе поручение — прошу тебя со свойственною тебе осторожностию приложенную при сем записку вручить своеручно коллежскому асессору Казимиру Казимировичу Рачинскому, который
живет у Каменного театра, в доме Гаевского, и служит в иностранкой коллегии.
Это знакомство во всех отношениях приятное;
у них
живет племянница Каролины Карловны, премиленькая девушка, — и все они полюбили необыкновенно твоего друга, не знаю за что!
Евгений вместе со мной жмет тебе руку. Мы здесь
живем спокойно, вдали от вашего губернского шума. Может быть, зимою, если позволят власти, я побываю
у вас.
Кар. Кар. все
живет у Трубецких — мы с ней пересылаем друг другу нежности.
Тизенгаузен, И. Д. Якушкин.]
живем мы ладно, толкуем откровенно, когда собираемся, что случается непременно два раза в неделю: в четверг
у нас, а в воскресенье
у Муравьева-Апостола.
Дом занимаем порядочный, вдовы Бронниковой, которая позволяет нам на свой счет делать всевозможные поправки, и за это позволение берет 250 рублей в год. Наружность нечто вроде станции в России, но расположение удобно. Для нас ничего лучшего не нужно. Каждому можно быть
у себя, и есть место, где можно быть вместе. [В доме Бронникова Пущин
жил вместе с Е. П. Оболенским — до женитьбы последнего на В. С. Барановой.] Не перехожу сегодня на другую страницу. Время обедать.
Мы
живем розно — я остался на старой известной вам квартире; теперь
у меня такой простор, что в городе поговаривают уже о новой женитьбе, но вы этому не верьте.
Д. И. Кюхельбекер
прожила у Пущина довольно долго.
Теперь они
живут у тетки княгини Хованской.
Поджидал все почту, но нет возможности с хозяином-хлопотуном — он говорит, пора отправлять письмо. Да будет так! Salut! Еще из Тобольска поболтаю, хоть надеюсь до почты выехать. Долго зажился на первом привале, лишь бы вперед все пошло по маслу. [В Тобольске Пущин
жил у Фонвизиных.]
…
Живу у Волконских, не замечая, что я гость. Балуют меня на всем протяжении сибирском.
— Приезд Давыдовых совпал
у нас с проводами сыновей старика нашего Тизенгаузена: они три дня после их отправились домой,
проживши здесь шесть недель.
На днях
у меня был Оболенский, он сын того, что был в Лицее инспектором. Вышел в 841-м году. Служит при Гасфорте, приезжал в Ялуторовск по какому-то поручению и, услышав мою фамилию, зашел навестить меня. С ним я потолковал о старине. Он нашел, что я еще мало стар; забросал я его вопросами местными, напомнил ему, что он
жил с отцом во флигеле в соседстве с Ротастом. Тогда этот Оболенский несознательно бегал — ему теперь только 32 года. — Только странный какой-то человек, должно быть вроде своего отца.
Вы
у источника
живете, а мы здесь бродим в совершенной темноте.
В продолжение нынешнего лета проводили семью Александра, состоящую из его жены, Миши, славного мальчика по 12-му году, и из трех дочерей. Все они благополучно прибыли в Соколинки. Вероятно, скоро разрешат им
жить в самой Москве. Проездом весь караван погостил
у нас почти неделю.
У меня нет Соломенного, [Соломенное — заимка (домик), где
жил Г. С. Батеньков близ Томска.] но зато нанимаю дом Бронникова, и в этом доме это время, свободное от постоя, накопилось много починок, так что меня с обоих крылец тормошат разные мастеровые. Вот причина, по которой до сего дня не дал вам, добрый друг Гаврило Степанович, весточки о Неленьке. Она мне 29 сентября привезла вашу записочку от 20-го. Значит, с безногим мужем едет довольно хорошо, и в такое время года.
Долго я смотрел на Девичий монастырь [Письмо Н. Д. — на листке с видом Девичьего монастыря в Москве.] — и мне знакомо это место, — я часто там бывал,
живя близко
у Колошиных…
Скажите, однако,
у какого Толстого
живет отец, ужели это Николай Николаевич Толстой, которого я знал, брат Якова, что в Париже?… Третий брат этих Толстых, то семеновский, Иван, ревизовавший Руперта, умер… Как адресовать письмо к отцу?… Я вам тотчас скажу, что здесь узнаю и до чего добьюсь из моего лазаретного уединения, которое, впрочем, часто навещается добрыми существами. Через них буду действовать…
В соседстве
у вас
живет Настенька Рылеева, теперь Настасья Кондратьевна Пущина. Верно, вы их знаете, и странно, что никогда мне об них не говорили. Пожалуйста, к вашему приезду соберите мне об ней полные сведения, Мне это нужно… [Пущин хотел вернуть ей деньги, занятые
у К. Ф. Рылеева до 14 декабря 1825 г. Об этом — дальше.]
Обещанных вами гостей до сих пор нет. Прискорбно, что не могу
пожить с Иваном Дмитриевичем. Мне улыбалась мысль, что он с сыновьями погостит
у нас, но, видно, этому не бывать. Истинно грустно! Просил Батенькова подробно мне об нем поговорить. Кажется, не совсем хорошее с ним делается.
Любезный друг Николай, узнай мне, где и как
живет Катерина Петровна Торсон. Наша артель имеет возможность ей помочь. Теперь
у меня делается раскладка на будущий год. Артельный год наш начался с 26 августа. Я незнаю, где отыскать ее. Все думал, что она возвратится в Москву, а Ентальцева пишет, что до сих пор ее нет. Каково было действие моего ultimatum к министру народного просвещения? Вчерашняя новорожденная обещала в другой раз написать тебе. Она теперь с Ваней занята.
В 825-м году он, как пленный француз, ходил в изорванных башмаках; в деревне
живя у Апостольского ключа, [То есть в имении отца, И. М. Муравьева-Апостола. 218] окруженного 5 т. душ, черпал из него только 400 р. асе. в год — и то еще были от Ивана Матвеевича замечания конторе. Кажется, и блудного сына нельзя бы строже пасти. Но Матвей был тогда весел и мил необыкновенно… [Об М. И. Муравьеве-Апостоле до восстания 14 декабря 1825 г. — в его Воспоминаниях (1922).]
Нам всем жаль, что нашего народу никого не придется угостить. Разве удастся залучить фотографа, но и то еще не верно. Сестра останется
у нас, пока я не соберусь в Нижний, куда должна заехать за мной жена, осмотревши костромское именье. — Это уже будет в половине июня. Так предполагается навестить Калугу и Тулу с окрестностями… [В Калуге
жили Оболенский и Свистунов, в Туле — Г. С. Батеньков. В письме еще — о болезни Ф. М. Башмакова в Тобольске (Пущину сообщили об этом его сибирские корреспонденты).]
Рыжий был
у меня в Петербурге; сказал, что Бригген
живет в северной столице и собирается навестить меня, но я его не видал.