Неточные совпадения
Вчера мне Маша приказала
В куплеты рифмы набросать
И мне
в награду обещала
Спасибо
в прозе написать,
и пр.
Наполнились альбомы
и стихами
и прозой.
В моем остались стихи Пушкина. Они уже приведены вполне на 6-м листе этого рассказа.
Первая моя мысль была — открыться Пушкину: он всегда согласно со мною мыслил о деле общем (respub-lica), по-своему проповедовал
в нашем смысле —
и изустно
и письменно, стихами
и прозой.
Если бы я был Ершов, я бы тут же написал стихи. Покамест ограничиваюсь поэтической
прозой, которую вы волею
и неволею будете разбирать
в вашем дружном кругу.
…Наш триумвират, несколько вам знакомый, совершенно сибирская
проза нараспев. Признаюсь, издали мне эта компания казалась сноснее, а как вижу ближе, то никак бы не хотел ими командовать. Надобно иметь большую храбрость или большое упрямство, чтобы тут находить счастие. Впрочем, я этим еще более убеждаюсь
в ничтожестве сибирских супружеств. [Речь идет о Басаргине, его жене
и ее матери.]
Скоро я надеюсь увидеть Вильгельма, он должен проехать через наш город
в Курган, я его на несколько дней заарестую. Надобно будет послушать
и прозы и стихов. Не видал его с тех пор, как на гласисе крепостном нас собирали, — это тоже довольно давно. Получал изредка от него письма, но это не то, что свидание.
О творчестве Кюхельбекера —
в работах: Н. К. Гудзий, Поэты-декабристы («Каторга
и ссылка», 1925, № 21, стр. 181
и сл.; то же
в сб. «100-летие восстания декабристов», М. 1928, стр. 181
и сл.);
В. Н. Орлов —
в статье при Дневнике Кюхельбекера (1929)
и в очерке «Статья Кюхельбекера «Поэзия
и проза» (сб. «Лит. наследство», т. 59, 1954, стр. 381
и сл.); Ю. Н. Тынянов, Пушкин
и Кюхельбекер (сб. «Лит. наследство», т. 16–18, 1934, стр. 321
и сл.)
и в статье при Сочинениях Кюхельбекера (т. I, 1939).
Государственная дума торжественно зачеркнула все свои разногласия с правительством, патриотически манифестируют студенты, из провинций на имя царя летят сотни телеграмм, в них говорится о готовности к битве и уверенности в победе, газетами сообщаются факты «свирепости тевтонов», литераторы
в прозе и в стихах угрожают немцам гибелью и всюду хвалебно говорят о героизме донского казака Козьмы Крючкова, который изрубил шашкой и пронзил пикой одиннадцать немецких кавалеристов.
Всегда отличавшаяся близорукостью и полным отсутствием политического такта сатирическая газета «Искра» хохотала над этою затеею учредить волонтеров, и мало того, что издевалась над нею
в прозе и в стихах, она еще рисовала Бенни разъезжающим на пожарной трубе вместе с другими сотрудниками «Пчелы», которые не принимали в этих хлопотах Бенни ни малейшего непосредственного участия.
Гости у Леты были вечные, и все были от нее без ума, и старики, и молодые. Обо всем она имела понятие, обо всем говорила и оригинально, и смело. У нее завелись и поклонники: инвалидный начальник ей объяснялся
в прозе и предлагал ей свое «сердце, которое может заменить миллионы», протопоповский сын, приезжавший на каникулы, сочинял ей стихи, в которых плакал, что во все междуканикулярное время он
Неточные совпадения
Хлестаков. Это правда. Я, признаюсь, сам люблю иногда заумствоваться: иной раз
прозой, а
в другой
и стишки выкинутся.
Друзья мои, что ж толку
в этом? // Быть может, волею небес, // Я перестану быть поэтом, //
В меня вселится новый бес, //
И, Фебовы презрев угрозы, // Унижусь до смиренной
прозы; // Тогда роман на старый лад // Займет веселый мой закат. // Не муки тайные злодейства // Я грозно
в нем изображу, // Но просто вам перескажу // Преданья русского семейства, // Любви пленительные сны // Да нравы нашей старины.
Но не теперь. Хоть я сердечно // Люблю героя моего, // Хоть возвращусь к нему, конечно, // Но мне теперь не до него. // Лета к суровой
прозе клонят, // Лета шалунью рифму гонят, //
И я — со вздохом признаюсь — // За ней ленивей волочусь. // Перу старинной нет охоты // Марать летучие листы; // Другие, хладные мечты, // Другие, строгие заботы //
И в шуме света
и в тиши // Тревожат сон моей души.
Не без труда
и не скоро он распутал тугой клубок этих чувств: тоскливое ощущение утраты чего-то очень важного, острое недовольство собою, желание отомстить Лидии за обиду, половое любопытство к ней
и рядом со всем этим напряженное желание убедить девушку
в его значительности, а за всем этим явилась уверенность, что
в конце концов он любит Лидию настоящей любовью, именно той, о которой пишут стихами
и прозой и в которой нет ничего мальчишеского, смешного, выдуманного.
— Подруги упрекают меня, дескать — польстилась девушка на деньги, — говорила Телепнева, добывая щипчиками конфекты из коробки. — Особенно язвит Лидия, по ее законам необходимо жить с милым
и чтобы —
в шалаше. Но — я бытовая
и водевильная, для меня необходим приличный домик
и свои лошади. Мне заявлено: «У вас, Телепнева, совершенно отсутствует понимание драматизма». Это сказал не кто-нибудь, а — сам, он, который сочиняет драмы. А с милым без драмы — не прожить, как это доказано
в стихах
и прозе…