Неточные совпадения
— Учиться никогда
не поздно… Вот это мне
в вас и неприятно: вместо
того, чтобы хладнокровно рассуждать о нашем
деле, вы припутываете вашу личность и говорите потом дерзости! Я, конечно, вам извиняю, потому что вы человек энергический, с пылкими страстями и воображением, одним словом — бог вам судья — вы трагик, но, во всяком случае,
не мешайте
дела с бездельем.
— И очень бы хорошо сделал, если бы
в самом
деле сломал и достал бы где-нибудь поисправнее!.. Как ты можешь
не хотеть участвовать
в том деле,
в котором участвует все общество,
в котором, наконец, участвуют твоя сестра и дядя?
Потом «Женитьба», — об этой комедии, если хотите, я ничего
не скажу особенного: написана она
в очень тривиальном духе; я видел ее
в Москве и, конечно, как знаток и судья строгий
в этом
деле, нашел
в ней много недостатков, но при всем
том хохотал до невероятности.
В тот же
день он
не пошел
в контору, а ушел во вторую комнату, затворил дверь, заставил ее комодом и принялся что-то бормотать.
— Согласен: но что же такое? Да и кроме
того: чего же вы хотите от фарса; его только надобно твердо выучить, а там и будет смешно. Выходите, мой милый, играйте, смешите нас, а о прочем
не беспокойтесь, это мое
дело привести все
в порядок. Конечно, она
не может идти так, как идет моя комедия, но никто этого и
не требует: достаточно, если мы будем смеяться. Выходите, почтеннейший Никон Семеныч, вам следует!
Дилетаев сказал
в глаза Никону Семенычу, что ему приличнее держать лошадиный завод, чем музыкантов: но
тот этим
не обиделся, потому что
в это время был занят своим
делом: он сочинял еще новый монолог
в своей драматической фантазии.
Я
не знаю, что
в этом случае руководствует людей: зависть ли, желание ли выказать себя или просто наклонность к юмору, но только смертные очень склонны пересмеять самые прекрасные, самые бескорыстные затеи другого смертного, который и сам,
в свою очередь, отплачивает
тем же другим смертным, и все эти смертные поступают, надобно сказать,
в этом
деле чрезвычайно нелогически: сухо поклонится, например, на бале какому-нибудь Алексею Иванычу некий Дмитрий Николаич, которого он безмерно уважает, а он — Алексей Иваныч — нападает на хозяина и говорит, что у него был черт знает кто и черт знает как все были приняты.
Все это, может быть,
не было бы и замечено, но
дело в том, что на занятые этою семьею кресла приехали лица, имеющие на них законные билеты.
— Так, усыновила. Он теперь не Landau больше, а граф Беззубов. Но
дело не в том, а Лидия — я ее очень люблю, но у нее голова не на месте — разумеется, накинулась теперь на этого Landau, и без него ни у нее, ни у Алексея Александровича ничего не решается, и поэтому судьба вашей сестры теперь в руках этого Landau, иначе графа Беззубова.
— У пролетариата — своя задача. Его передовые люди понимают, что рабочему классу буржуазные реформы ничего не могут дать, и его
дело не в том, чтоб заменить оголтелое самодержавие — республикой для вящего удобства жизни сытеньких, жирненьких.
— Понимаю. Они совсем и не грозят донести; они говорят только: «Мы, конечно, не донесем, но, в случае если дело откроется, то…» вот что они говорят, и все; но я думаю, что этого довольно!
Дело не в том: что бы там ни вышло и хотя бы эти записки были у меня теперь же в кармане, но быть солидарным с этими мошенниками, быть их товарищем вечно, вечно! Лгать России, лгать детям, лгать Лизе, лгать своей совести!..
Неточные совпадения
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я
не могу жить без Петербурга. За что ж,
в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
— дворянин учится наукам: его хоть и секут
в школе, да за
дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за
то, что
не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша»
не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь
в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
А отчего? — оттого, что
делом не занимается: вместо
того чтобы
в должность, а он идет гулять по прешпекту,
в картишки играет.
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте
не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти
дела не так делаются
в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и
того… как там следует — чтобы и уши
не слыхали. Вот как
в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего
не знаешь и
не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…»
В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак
не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна,
не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам,
не то я смертью окончу жизнь свою».