Неточные совпадения
Агишин. Да что ты сердишься? Для меня совсем
не лишнее знать твои намерения в этом
деле. Ведь и я тоже живой человек, и я могу чувствовать красоту Елены. Ты имеешь ли это в виду?..
Сыромятов. Какое
дело, такие и слова… глупое
дело, так и слова глупые, потому серьезного я тут ничего
не вижу!..
Андрей. Нет, уж так-то серьезно, что хоть в петлю полезай… Прежде-то я бывал у них
не часто… так, думал, для времяпровождения, а теперь каждый
день тянет, хоть взглянуть только!.. А она… она-то как будто шутит надо мной: то задумается, да так глядит, так глядит!., а мне так подошло… ну, прямо тебе скажу:
не жить без нее… хоть руки на себя накладывай!.. Либо она… либо…
Сыромятов. Честное! А с нами твое
дело честное? Стало быть, мы хуже других, с нами можно все… дескать,
не взыщут, таковские… Нет, ты ошибся, и у нас тоже своя амбиция есть, да еще побольше, чем у других прочих… за себя постоять можем!..
Таня. Что ж мне тебе сказать? Обидно мне, горько мне!.. Да ты сам-то уж
не плачь — это мое
дело! Что ж тебе сказать? Ну… бог с тобой!., вот одно… что ж еще?..
Андрей. Я вам завсегда покорялся и завсегда буду покоряться; а это
не такое дело-с: это
дело сердечное. Если у вас есть власть приказать моему сердцу разлюбить, так я сам прошу вас, прикажите!.. Коли оно вас послушает, я очень рад буду.
Ни
дела, ни места
не найду.
Елена. Нет, в самом
деле, я ужасно хандрила все это время,
не с кем слова сказать! Что вы там делали?
Елена. Что же, мама… это для меня партия хорошая. Чего ж ждать-то? Мы живем на последнее, изо
дня в
день, а впереди нам грозит нищета. Ни к физическому, ни к умственному труду я
не способна — я
не так выросла,
не так воспитана. (Со слезами). Я хочу жить, мама, жить, наслаждаться! Так лучше ведь идти за Андрюшу, чем весь свой век сидеть в бедном угле с бессильной злобой на людей.
Елена. Уж
не беспокойтесь!.. Это
не ваше
дело! (Взглянув на Андрея). Ай, завит!
Елена. Я уж говорила вчера Andre: он согласен. Но он, по своим
делам,
не может уехать надолго; он только проводит меня и пробудет недели две со мной, потом вернется в Москву, а я останусь с maman.
Пока
дело идет хорошо, а дальше, конечно, пойдет еще лучше. То только и хорошо, то только и удается, что умно задумано. Главное
дело составить план, а строить уж
не хитро. (Уходит направо).
Нина Александровна. Ах, если б вы знали мою жизнь с мужем… Я схоронила его три года назад… Ах, это было дружество с первого
дня и до конца! Я
не утешена после моей потери, и вот только она одна привязывает меня к жизни.
Андрей. Да уж, брат, душу ли за нее положить, в охапку ли взять покрепче — уж этого у нас так-то много, что и
девать не знаем куда.
Андрей (
не замечая Елены). Мне почудилось, мне почудилось!.. (Хватает себя за голову). Нет, я видел здесь, здесь… Господи! или, в самом
деле, почудилось, что ли!
Прохор. Старики с фабрики приехали; два раза присылали узнать, дома ли. Ну, где, мол, скоро ль их дождешься? За город кататься поехали! Авось хоть при стариках-то угомонятся немножко, а то ведь это наказанье сущее: каждый
день либо с утра до поздней ночи, либо с вечера на всю ночь, а ты до четырех утра
не спи, дожидайся их! (Подходя к портретам). Что эти идолы-то тут стоят! Прибрать бы их, да
не знаю, куда повесить.
Прохор. Уж это
не нашего ума
дело. Стало быть, так следует. Надо полагать, что так лучше, либо мода такая, а то кто б им велел!
Андрей. А вот к чему-с: целый месяц я делал для вашего удовольствия все, что вам было угодно;
дела свои бросил и чуть
не молился на вас; но только из этого хорошего ничего для меня
не вышло, окромя стыда и конфуза… Но я имею свою гордость — довольно дурака-то корчить! Я теперь займусь своим купеческим
делом, а вы живите, как знаете, я вам мешать
не буду. Уж на вашу половину я проситься больше
не стану, а если вы, паче чаяния, почувствуете ко мне расположение, так милости просим ко мне, на мою-с.
Андрей (подумав). Думай
не думай, а
дело — дрянь. Пойти счетами заняться. (Идет к двери налево).
Гаврила Пантелеич. Ну, где уж тебе? Нет,
не туда
дело поехало!
Андрей. Это
дело до нее
не касающее.
Гаврила Пантелеич. Пока ты наблюдал, так
дело шло в лучшем виде, а теперь
не скоро и распутаешь. До того дошло, что хоть прикончить фабрику-то, так в ту ж пору.
Андрей (берется за голову). В самом
деле, на дедушку-то посматривать:
не поумнею ли? Нет, конечно, надо приставать куда-нибудь, к одному берегу. Барином мне
не быть, так хоть купцом-то остаться порядочным. Довольно разыгрывал дурака; пора за ум взяться. Вот когда думать-то моей глупой голове, да думать так, чтоб лоб трещал; а что обдумаю — хорошо ли, дурно ли, — так уж завинтить накрепко. Прохор!
Прохор. У себя в кабинете.
Не приказали беспокоить:
делом заняты.
Елена. Я сгоряча,
не одумавшись, сделала самый важный шаг в жизни, я поторопилась выйти замуж. С первого же
дня замужества я почувствовала раскаяние: я сделала дурное
дело.
Елена. Я чувствовала и чувствую раскаяние, только я стараюсь заглушить его в себе — но
не в силах! Когда я кинулась в эту жизнь, я увидала, что задача, которую я взяла на себя, мне невыносима, что я
не та, какой я себя представляла, что я лучше! А уж дурное
дело сделано, и его уж
не воротишь.
Агишин. Что с ним? Он зверем смотрит! Минута, кажется,
не совсем удобная, чтобы нам с вами продолжать начатый разговор. (Подходит и берет ее за руку). Завтра или на
днях мы возобновим его.
А зачем вы меня к этому
делу припутали и над сердцем моим надругались — это мы разбирать
не будем; это уж после пусть бог рассудит!
Андрей. Полно, Николай Егорыч, полно! Что тень-то наводить —
дело ясное. На дуэли мы с тобой драться
не будем: коли
дело плохо, ты его стрельбой
не поправишь; сколько ни пали, а черное белым
не сделать! А если у вас дальше пойдет, и шашни свои ты
не оставишь, так, пожалуй, ноги я тебе переломаю; за это я
не ручаюсь, от меня станется. Вот теперь разговаривай с женой. Прохор, доложи Елене Васильевне, что господин Агишин желает их видеть.
Андрей. Стало быть, я же виноват. Этого никак понять невозможно, да и
не до того мне теперь: серьезные
дела в голове. Чего же им нужно еще от меня?