Беркутов. Нет, и не пятьсот, а меньше. Пишите, пишите! Две тысячи пятьсот пятьдесят рублей. Почему я прибавил эти пятьдесят рублей, я вам скажу
после. Остальные получите.
Неточные совпадения
Павлин. Ну, что ж мне делать прикажете! Допустить вас я не смею. Домой идите, други милые, вот что я вам скажу.
После понаведайтесь, да не все вдруг!
(Понюхав.) Разбор делаешь: кому — подожди, кому —
после приди!
Чугунов. Ну, как вам угодно, как вам угодно, спорить не смею. Я только одно скажу: вы у меня
после Бога…
Мурзавецкий (потирая лоб).
После, ма тант,
после узнаете.
Купавина. Вот тебе ключ от гардероба, выбирай, что хочешь. Там много нового, ненадеванного; я нашила пропасть, да
после траура все еще не решаюсь щеголять-то.
Горецкий. Ничего. Вот что
после гулянья будет, не знаю, а покуда в своем.
Вы,
после недолгого колебания, соглашаетесь.
А какая она хорошенькая, какая милая, умная! Ведь вот долго ли! Посидишь этак вечера два с ней — и начнешь подумывать; а там только пооплошай, и запрягут! Хорошо еще, что она в монастырь-то идет; а то бы и от нее надо было бегать. Нет, поскорей поужинать у них да домой, от греха подальше, только она меня и видела. А
после хоть и увижусь с ней, так только «здравствуйте!» да «прощайте!». Хороша ты, Глафира Алексеевна, а свобода и покой и холостая жизнь моя лучше тебя.
Беркутов. Нет.
После, может быть, и совсем здесь поселюсь; а теперь мне некогда: у меня большое дело в Петербурге. Я приехал только жениться.
Лыняев. Не позволите ли вы мне погулять по саду? А то, если я
после обеда долго в комнате…
После двух лет разлуки, как я смею рассчитывать, что мои нежности будут вам приятны.
Мурзавецкая. Да как ты посмел рот-то разинуть! Кому ты говоришь? Благородной даме ты такие подлости предлагаешь! Так бы вот тебя по лысине-то и огрела. Да и стоит. (Прислушиваясь.) Никак кто-то подъехал! Поди закуси что-нибудь! Я тебя
после позову.
Беркутов. Сочтемся
после, Евлампия Николаевна.