— Оно, конечно, может, и врут, — согласился Василий Петрович. — Однако ж вот я и сам замечал, что Сергей почти совсем отстал от
Божьей церкви, да и те, что с ним в лесу живут, тоже редко в храм Господень заглядывают.
Неточные совпадения
«Рыскает он, — поучала учеников Анисья Терентьевна, — рыскает окаянный враг
Божий по земле, и кто, Богу не помолясь, спать ляжет, кто в никонианскую
церковь войдет, кто в постный день молока хлебнет аль мастерицу в чем не послушает, того железными крюками тотчас на мученье во ад преисподний стащит».
А впрочем, народ смирный, кроткий, обиды от них никому нет, и до
церкви Божьей усердны…
— Узнавать-то нечего, не стоит того, — ответил Морковников. — Хоша ни попов, ни
церкви Божьей они не чуждаются и, как служба в
церкви начнется, приходят первыми, а отойдет — уйдут последними; хоша раза по три или по четыре в году к попу на дух ходят и причастье принимают, а все же ихняя вера не от Бога. От врага наваждение, потому что, ежели б ихняя вера была прямая, богоугодная, зачем бы таить ее? Опять же тут и волхвования, и пляска, и верченье, и скаканье. Божеско ли это дело, сам посуди…
Хотел доискаться всемирной истины, действительно спасительной веры, обращался с вопросами к духовным, но они либо не понимали вопросов его, либо советовали ему не мудрствовать, а, положась на волю
Божью, ходить усердно в
церковь, чаще заказывать молебны да поднимать на дом иконы.
С восторженной радостью кинулись Кисловы в секту, где все казалось им новым, истинным, святым;
церкви не покинули, как и вообще все
Божьи люди ее не покидают.
— «Не сотвори себе кумира, ни всякого подобия, да не поклонишися им и не послужиши им…» Когда мы бываем в искаженной и забывшей
Божьи уставы мирской
церкви, то и мы поклоняемся подобиям, то есть образам, но делаем это, чтоб избежать подозрений.
На колокольне сельской
церкви ударило двенадцать. Донеслись колокольные звуки и в сионскую горницу.
Божьи люди запели церковную песнь «Се жених грядет в полунощи», а потом новую псáльму, тоже по скитам знакомую Дуне. Хоть и не слово в слово, а та же самая псáльма, что скитская.
— Господь гордым противится, смиренным же дает благодать, — стоя в сторонке, назидательно говорил отец протопоп окружавшим его дьякону, церковному старосте и другим. — Наказующий перст
Божий того ради коснулся сего прегордого, что, ревнуя богомерзкому расколу, всю свою жизнь чуждался святой
церкви. Притом же, хотя и раскольник, однако ж все-таки должен был принимать в дом духовных лиц со святынею. А наш причт от него медного гроша никогда не видывал.
В своем ослепленье Дуня полагала, что в этой смущенной, по ее мнению,
церкви ересей больше, чем в корабле людей
Божьих.
— Хвалился ты, что Богу послужить желаешь, так вот я тебе службу нашла… Ступай в Москву. Я уж написала Силантью (Стрелкову), чтоб купил колокол, а по первопутке подводу за ним пошлю. А так как, по расчету, рублей двухсот у нас недостает, так ты покуда походи по Москве да посбирай. Между своими мужичками походишь, да Силантий на купцов знакомых укажет, которые к
Божьей церкви радельны. Шутя недохватку покроешь.
Неточные совпадения
Притом же у нас храм
Божий — грех сказать, что такое: вот сколько лет уже, как, по милости Божией, стоит Сечь, а до сих пор не то уже чтобы снаружи
церковь, но даже образа без всякого убранства.
И погиб козак! Пропал для всего козацкого рыцарства! Не видать ему больше ни Запорожья, ни отцовских хуторов своих, ни
церкви Божьей! Украйне не видать тоже храбрейшего из своих детей, взявшихся защищать ее. Вырвет старый Тарас седой клок волос из своей чуприны и проклянет и день и час, в который породил на позор себе такого сына.
Ибо едва только я скажу мучителям: «Нет, я не христианин и истинного Бога моего проклинаю», как тотчас же я самым высшим
Божьим судом немедленно и специально становлюсь анафема проклят и от
церкви святой отлучен совершенно как бы иноязычником, так даже, что в тот же миг-с — не то что как только произнесу, а только что помыслю произнести, так что даже самой четверти секунды тут не пройдет-с, как я отлучен, — так или не так, Григорий Васильевич?
День был ясный, и я, вспоминая теперь, точно вижу вновь, как возносился из кадила фимиам и тихо восходил вверх, а сверху в куполе, в узенькое окошечко, так и льются на нас в
церковь Божьи лучи, и, восходя к ним волнами, как бы таял в них фимиам.
— И хлебы печь не стану. Ты меня в ту пору смутил: попеки да попеки! а я тебя, дура, послушалась. Буду печь одни просвиры для
церкви Божьей.