Неточные совпадения
— Что мне делается; живу, как старый кот
на печке. Только вот ноги проклятые не слушают. Другой раз точно
на чужих ногах идешь… Ей-богу! Опять, тоже вот идешь по ровному
месту, а левая нога начнет задирать и начнет задирать. Вроде как подымаешься по лестнице.
На самом видном
месте помещалась большая золотая рамка с инкрустацией из ляпис-лазури; в ней была вставлена отцветшая, порыжевшая фотография Марьи Степановны с четырьмя детьми.
— Василий Назарыч, ведь со времени казенной опеки над заводами прошло почти десять лет… Несмотря ни
на какие хлопоты, я не мог даже узнать, существует ли такой отчет где-нибудь. Обращался в контроль, в горный департамент, в дворянскую опеку, везде один ответ: «Ничего не знаем… Справьтесь где-нибудь в другом
месте».
— Взять теперешних ваших опекунов: Ляховский — тот давно присосался, но поймать его ужасно трудно; Половодов еще только присматривается, нельзя ли сорвать свою долю. Когда я был опекуном, я из кожи лез, чтобы, по крайней мере, привести все в ясность; из-за этого и с Ляховским рассорился, и опеку оставил, а
на мое
место вдруг назначают Половодова. Если бы я знал… Мне хотелось припугнуть Ляховского, а тут вышла вон какая история. Кто бы этого мог ожидать? Погорячился, все дело испортил.
— А вот сейчас… В нашем доме является миллионер Привалов; я по необходимости знакомлюсь с ним и по мере этого знакомства открываю в нем самые удивительные таланты, качества и добродетели. Одним словом, я кончаю тем, что начинаю думать: «А ведь не дурно быть madame Приваловой!» Ведь тысячи девушек сделали бы
на моем
месте именно так…
Когда-то зеленая крыша давно проржавела, во многих
местах листы совсем отстали, и из-под них, как ребра, выглядывали деревянные стропила; лепные карнизы и капители коринфских колонн давно обвалились, штукатурка отстала, резные балясины
на балконе давно выпали, как гнилые зубы, стекол в рамах второго этажа и в мезонине не было, и амбразуры окон глядели, как выколотые глаза.
— Плетет кружева, вяжет чулки… А как хорошо она относится к людям! Ведь это целое богатство — сохранить до глубокой старости такое теплое чувство и стать выше обстоятельств. Всякий другой
на ее
месте давно бы потерял голову, озлобился, начал бы жаловаться
на все и
на всех. Если бы эту женщину готовили не специально для богатой, праздной жизни, она принесла бы много пользы и себе и другим.
Эх, я бы
на твоем
месте махнул по отцовской дорожке!..
Иван Яковлич тоже попал
на какое-то
место в банк, без определенного названия, зато с солидным окладом.
— Вы застали меня, можно сказать,
на самом
месте преступления…
— Я, кажется, помешала вам?.. — нерешительно проговорила Антонида Ивановна, продолжая оставаться
на прежнем
месте, причем вся ее стройная фигура эффектно вырезывалась
на темном пространстве дверей. — Мне maman говорила о Сергее Александрыче, — прибавила она, поправляя
на руке шведскую перчатку.
Половодов подвел гостя к креслу такой необыкновенной формы, что Привалов просто не решился
на него сесть, — это было что-то вроде тех горних
мест,
на какие сажают архиереев.
В настоящую минуту тепленькое
место директора в узловско-моховском банке и довольно кругленькая сумма, получаемая им в опекунском совете по опеке над Шатровскими заводами, давали Половодову полную возможность жить
на широкую ногу и придумывать разные дорогие затеи.
Он осторожно поцеловал ее в то
место на шее, где пояском проходила у нее такая аппетитная складка, и
на мгновение жена опять показалась ему русской красавицей.
От нечего делать он комфортабельно поместился
на горнем
месте, придвинул к себе недопитую бутылку шампанского и, потягивая холодное вино, погрузился в сладкие грезы о будущем.
— Ваше положение действительно было критическое, — весело говорил Половодов, целуя жену в лоб. — Я не желал бы быть
на вашем
месте.
— Она и теперь в конюшне стоит, — флегматически отвечал Илья, трогая одной рукой то
место, где у других людей бывает шея, а у него из-под ворота ситцевой рубашки выползала широкая жирная складка кожи, как у бегемота. — Мне
на што ее, вашу метлу.
Василий Назарыч указал Привалову
на слабые
места опеки, но теперь рано было останавливаться
на них: Ляховский, конечно, сразу понял бы, откуда дует ветер, и переменил бы тактику, а теперь ему поневоле приходилось высказываться в том или другом смысле.
Позолота
на капителях и базах,
на карнизах и арабесках частью поблекла, частью совсем слиняла; паркетный пол во многих
местах покоробило от сырости, точно он вспух; громадные окна скупо пропускали свет из-за своих потемневших штофных драпировок.
Посреди двора
на длинной веревке описывал правильные круги великолепный текинский иноходец светло-желтой масти. Илья занимал центр двора. Его монументальные руки, какие можно встретить только
на памятниках разных исторических героев, были теперь открыты выше локтей, чтобы удобнее держать в руках корду; лошадь иногда забирала веревку и старалась сдвинуть Илью с
места, но он только приседал, и тогда сорвать его с
места было так же трудно, как тумбу.
В двери кабинета пролезает кучер Илья и безмолвно останавливается у порога; он нерешительно начинает что-то искать своей монументальной рукой
на том
месте, где его толстая голова срослась с широчайшими плечами.
Никто, кажется, не подумал даже, что могло бы быть, если бы Альфонс Богданыч в одно прекрасное утро взял да и забастовал, то есть не встал утром с пяти часов, чтобы несколько раз обежать целый дом и обругать в несколько приемов
на двух диалектах всю прислугу; не пошел бы затем в кабинет к Ляховскому, чтобы получить свою ежедневную порцию ругательств, крика и всяческого неистовства, не стал бы сидеть ночи за своей конторкой во главе двадцати служащих, которые, не разгибая спины, работали под его железным началом, если бы, наконец, Альфонс Богданыч не обладал счастливой способностью являться по первому зову, быть разом в нескольких
местах, все видеть, и все слышать, и все давить, что попало к нему под руку.
Привалов что-то хотел отвечать Половодову, когда раздались первые слова песни, да так и остался с открытым ртом
на своем горнем
месте, куда усадил его Половодов.
Привалов действительно в это время успел познакомиться с прасолом Нагибиным, которого ему рекомендовал Василий Назарыч. С ним Привалов по первопутку исколесил почти все Зауралье, пока не остановился
на деревне Гарчиках, где заарендовал
место под мельницу, и сейчас же приступил к ее постройке, то есть сначала принялся за подготовку необходимых материалов, наем рабочих и т. д. Время незаметно катилось в этой суете, точно Привалов хотел себя вознаградить самой усиленной работой за полгода бездействия.
Слабая сторона дела заключалась в том, что услужливый землемер в пылу усердия замежевал целую башкирскую деревню Бухтармы; с другой стороны, услужливый человек, посредник, перевел своей единоличной властью целую башкирскую волость из вотчинников в припущенники, [Вотчинниками
на Урале называли башкир — коренных владельцев земельных угодий, а припущенниками — всех переселившихся
на их земли из других
мест.] то есть с надела в тридцать десятин посадил
на пятнадцать.
Зося подняла
на него свои чудные глаза, очевидно, не понимая вопроса, а затем слабо улыбнулась и движением руки указала Лоскутову
место рядом с собой.
— Я не решаюсь советовать тебе, Сергей, но
на твоем
месте сделала бы так: в Петербург послала бы своего поверенного, а сама осталась бы в Узле, чтобы иметь возможность следить и за заводами и за опекунами.
Ляховский чувствовал, как он проваливается точно в какую-то пропасть. Ведь все дела были
на руках у Альфонса Богданыча, он все
на свете знал, везде поспевал вовремя, и вдруг Альфонса Богданыча не стало… Кого Ляховский найдет теперь
на его
место? Вдобавок, он сам не мог работать по-прежнему. Фамилия Пуцилло-Маляхинский придавила Ляховского, как гора. Впереди — медленное разорение…
Место, где раскинулись палатки, было восхитительно:
на высоком берегу безымянной речушки, в двух шагах от тенистой березовой рощи; кругом волновалась густая зеленая трава, точно обрызганная миллионами пестрых лесных цветочков.
В груди у Половодова точно что жгло, язык пересох, снег попадал ему за раскрытый воротник шубы, но он ничего не чувствовал, кроме глухого отчаяния, которое придавило его как камень. Вот
на каланче пробило двенадцать часов… Нужно было куда-нибудь идти; но куда?.. К своему очагу, в «Магнит»? Пошатываясь, Половодов, как пьяный, побрел вниз по Нагорной улице. Огни в домах везде были потушены; глухая осенняя ночь точно проглотила весь город. Только в одном
месте светил огонек… Половодов узнал дом Заплатиной.
— Это все равно… Объявили несостоятельным и назначили конкурс, а поверенным конкурсного управления определили Половодова. Впрочем, это случилось недавно… Он меня и смазал для первого раза. Говоря проще, мне отказали от
места, а управителем Шатровских заводов назначили какого-то Павла Андреича Кочнева, то есть не какого-то, а родственника Половодова. Он женат
на Шпигель, родной сестре матери Веревкина. Теперь понял, откуда ветер дует?
На другой день после своего разговора с Бахаревым Привалов решился откровенно обо всем переговорить с Ляховским. Раз, он был опекуном, а второе, он был отец Зоси; кому же было ближе знать даже самое скверное настоящее. Когда Привалов вошел в кабинет Ляховского, он сидел за работой
на своем обычном
месте и даже не поднял головы.
Барчук неистово крикнул, и тройка птицей полетела куда-то
на окраину, минуя самые бойкие торговые
места.
Началось предварительное следствие с допросов обвиняемого и свидетелей. Было осмотрено
место преступления и вещественные доказательства. Виктор Васильич отвечал
на все вопросы твердо и уверенно, свидетели путались и перебивали друг друга. Привалов тоже был допрошен в числе других и опять ушел
на сцену, чтобы подождать Nicolas Веревкина.
Возбужденное состояние Привалова передалось ей, и она чувствовала, как холодеет вся. Несколько раз она хотела подняться с
места и убежать, но какая-то сила удерживала ее, и она опять желала выслушать всю эту исповедь до конца, хотя именно
на это не имела никакого права. Зачем он рассказывал все это именно ей и зачем именно в такой форме?
Зосю Надежда Васильевна не обвиняла, но
на ее
месте никогда не довела бы Привалова до его настоящего положения.
Тебя удивляет и, может быть, оскорбляет моя стариковская откровенность, но войди в мое положение, деточка, поставь себя
на мое
место; вот я старик, стою одной ногой в могиле, целый век прожил, как и другие, с грехом пополам, теперь у меня в руках громадный капитал…