Неточные совпадения
Это предложение совсем обескуражило Арефу,
и он никак не
мог взять в толк, что он
будет делать на заводах у Гарусова. Совсем не по его духовной части, да
и расстаться с Служнею слободой тяжко. Ох, как тяжко, до смертыньки!
Так целый день
и просидел Арефа в своей избушке, поглядывая на улицу из-за косяка. Очень уж тошно
было, что не
мог он сходить в монастырь помолиться. Как раз на игумена наткнешься, так опять сцапает
и своим судом рассудит. К вечеру Арефа собрался в путь. Дьячиха приготовила ему котомку, сел он на собственную чалую кобылу
и, когда стемнело, выехал огородами на заводскую дорогу. До Баламутских заводов считали полтораста верст,
и все время надо
было ехать берегом Яровой.
— А вот
будешь с метелкой по нашему двору похаживать, так,
может,
и догадаешься. Ты ничего не слыхал, какие слухи пали с Яика?
— Я за свой монастырь не опасаюсь: ко мне же придете в случае чего. Те же крестьяны прибегут, да
и Гарусов тоже… У него на заводах большая тягота,
и народ подымется, только кликни клич. Ох, не
могу я говорить про Гарусова: радуется он нашим безвременьем. Ведь ничего у нас не осталось, как
есть ничего…
— Девки-поганки дело, — решила
и мать игуменья. — Не инако
могло быть, как через нее. Она, поганка, переиначила себя в честный образ мниха… То-то, кыргызское отродье, посмеялась над святою обителью. Сорому не износить теперь…
Показался засевший в горах Баламутский завод. Строение
было почти все новое. Издали блеснул заводский пруд, а под ним чернела фабрика. Кругом завода шла свежая порубь: много свел Гарусов настоящего кондового леса на свою постройку. У Арефы даже сердце сжалось при виде этой незнакомой для степного глаза картины. Эх, невеселое место: горы, лес, дым,
и сама Яровая бурлит здесь по-сердитому, точно никак не
может вырваться из стеснивших ее гор.
Собственно, ему работа досталась не особенно тяжелая, да
и Арефа
был гораздо сильнее, чем
мог показаться.
Но, видимо, вся фабрика
была занята какою-то одной мыслью, носившеюся в воздухе,
и ее не
могла заглушить никакая огненная работа.
Арефа только вздохнул
и прилег на свободное место поближе к дверям. Что же, сам виноват, а
будет день —
будет и хлеб. От усталости у него слипались глаза. Теперь он даже плакать не
мог. Умереть бы поскорее… Все равно один конец. Кругом
было тихо. Все намаялись на день
и рады
были месту. Арефа сейчас же задремал, но проснулся от тихого шепота.
Все знали эти выходки богатея-заводчика
и все-таки попадались впросак, а Гарусов этим путем вызнавал все, что ему нужно
было и чего он не
мог бы узнать ни за какие деньги.
Арефа думал, что он один,
и испугался. В тюрьме
было совершенно темно,
и он ничего не
мог разглядеть.
В ответ грянула тяжелая железная цепь
и послышался стон. Арефа понял все
и ощупью пошел на этот стон. В самом углу к стене
был прикован на цепь какой-то мужик. Он лежал на гнилой соломе
и не
мог подняться. Он
и говорил плохо. Присел около него Арефа, ощупал больного
и только покачал головой: в чем душа держится. Левая рука вывернута в плече, правая нога плеть плетью, а спина, как решето.
— Православный… От дубинщины бежал из-под самого монастыря, да в лапы к Гарусову
и попал. Все одно помирать: в медной горе али здесь на цепи… Живым
и ты не уйдешь. В горе-то к тачке на цепь прикуют…
Может, ты счастливее меня
будешь… вырвешься как ни на
есть отседова… так в Черном Яру повидай мою-то женишку… скажи ей поклончик… а ребятенки… ну, на миру сиротами вырастут: сирота растет — миру работник.
— Горденек стал, игумен, а господь
и тебя найдет. С меня нечего взять: стара
и немощна. А жалеючи трудниц, говорю тебе… Их некому ущитить
будет в обители. Сиротские слезы велики… Ты вот зол, а
может, позлее тебя найдутся.
Время бурное,
и все
может быть.
Может,
и в самом деле государь Петр Федорович
есть, а
может,
и нет.
Так шайка
и не
могла взять монастыря, несмотря на отчаянный приступ. Начало светать, когда мятежники отступили от стен, унося за собой раненых
и убитых. Белоус
был контужен в голову
и замертво снесен в Дивью обитель. Он только там пришел в себя
и первое, что узнал, это то, что приступ отбит с большим уроном.
Неточные совпадения
Хлестаков. Поросенок ты скверный… Как же они
едят, а я не
ем? Отчего же я, черт возьми, не
могу так же? Разве они не такие же проезжающие, как
и я?
Аммос Федорович. А черт его знает, что оно значит! Еще хорошо, если только мошенник, а
может быть,
и того еще хуже.
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что
и на свете еще не
было, что
может все сделать, все, все, все!
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал
было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не
могу, не
могу! слышу, что не
могу! тянет, так вот
и тянет! В одном ухе так вот
и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!»
И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз.
И руки дрожат,
и все помутилось.
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост
и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его
и на сто рублей не
было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я, показавши это на тебя,
мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?