Один день в парке ужасов

Р. Л. Стайн, 1993

Семья Моррис заблудилась в поисках зоопарка. Но не беда, ведь вместо этого они нашли тематический парк под названием «Кошмария». В «Кошмарии» мало посетителей. Совсем нет телефонов. Зато вход свободный. Похоже, здесь очень здорово. Но так казалось лишь до поездки на Горке гибели. До ужасного приключения в Зеркальном дворце. Что-то не так с аттракционами в «Кошмарии». Какие-то они слишком жуткие. Слишком реальные…

1

Мы и представить себе не могли, когда входили в ворота парка ужасов, что через несколько часов все будем лежать в гробах!

В нашей семье Моррис я самая спокойная. Про меня всегда говорят: «Лиззи ничем не проймешь». Ладно, попробую рассказать эту историю без истерики. Только боюсь, не получится…

Мы никогда не думали, что окажемся в этом ужасном парке. Да что там говорить — мы даже не подозревали о его существовании! Просто решили съездить в зоопарк.

Встали с утра пораньше, влезли впятером в маленькую папину «тойоту» и покатили. Папа, естественно, забыл взять карту. Но мама сказала, что мы и так все найдем — ведь там везде сплошные указатели.

Однако мы давно уже должны были доехать до места, а никаких признаков зоопарка не обнаруживалось.

Папа рулил, мама сидела с ним рядом, мы втроем — сзади. Я и мой брат Люк по бокам, а Клай, друг Люка, посерединке.

Меня совсем затиснули в угол. Вернее, я сама затиснулась, потому что находиться рядом с Люком абсолютно невозможно. Особенно в машине. В нем чересчур много энергии, хотя ему только десять лет. И вообще он ужасно глупый.

Чем дальше мы ехали, тем больше он всех нас доставал. Сначала подрался с Клаем. В такой-то тесноте! Потом они стали бороться — кто кого перетянет. И до того меня затолкали, что я взбесилась и начала орать.

— Давайте поиграем в алфавит, — предложила мама. — Посмотрите-ка в окно. Кто какие буквы видит?

— Нету там никаких букв, — заныл Люк. — И указателей нету.

— И вообще ничего нету, — поддакнул Клай.

Ну, это точно. Мы как раз ехали по пустынным полям. Только кое-где торчали скучные деревья. И все. Абсолютная пустота.

— Мне кажется, здесь надо повернуть, — сказал папа.

Но вместо этого он стянул с головы бейсболку и поскреб свои редкие желтые волосики:

— Впрочем, кажется, я сюда уже поворачивал.

Папа у нас единственный блондин. И мама, и я, и Люк — все с темными прямыми волосами, голубоглазые. А папа будто не из нашей семьи. Мы трое — высокие, тонкие, белокожие. А он маленький и ширококостный, с круглым и почти всегда красным лицом. Я люблю над ним подтрунивать: он выглядит как настоящий боксер, ни за что не догадаешься, что он управляющий банком.

— Да, теперь я уже не сомневаюсь, что мы здесь были, — удрученно повторил папа.

— Трудно сказать, — отозвалась мама, оглядывая пустынные поля. — Кругом все одно и то же.

— Успокоила, — пробормотал он.

— А что я еще могу сказать, если ты забыл на кухонном столе карту? — огрызнулась мама.

— Может, это ты ее забыла, — парировал папа.

— Только мне и забот, что следить за картой! — взорвалась мама.

— Кончайте базар, — вмешалась я.

Если они сцепятся, их не остановить. Лучше уж сразу на них прикрикнуть, пока не распалились.

— Я Взбесившийся Щипатель! — вдруг завопил Люк.

Он издал боевой клич и стал без остановки щипать Клая за бока и за руки.

Этот его бзик я больше всего ненавижу. Мне оставалось только радоваться, что я не сижу с ним рядом. Единственный способ успокоить Люка в этот момент — врезать ему как следует по шее. А Клай стал визжать и хохотать. Для него любой прикол Люка — это класс. Он всегда в восторге от дурацких штучек моего брата. Неудивительно, что и Люк от него в восторге.

И они давай щипаться изо всех сил. Потом Люк толкнул Клая на меня.

Я как заору:

— Не приставай! — И отпихнула Клая обратно. Хотя знала, что им только этого и надо.

А что еще оставалось делать? В машине было ужасно жарко, мы ехали уже несколько часов.

— Лиззи! Мальчики! А ну-ка охолоните! — скомандовал папа.

— Так сейчас не говорят: «охолоните», — спокойно и вежливо ответила я.

Папа ужасно разозлился. Прямо заревел, как бык, и сразу стал весь ярко-красным. Естественно, я понимала, что он злится не на меня, а на то, что никак не может найти дорогу в зоопарк.

— Ну-ка, все сделали самый глубокий вдох и замолчали, — потребовала мама.

— Ай!.. А он опять щиплется! — взвизгнул Клай и изо всех сил пихнул Люка.

— Это он щиплется! — еще громче завизжал Люк и тоже его пихнул.

Мальчишки иногда бывают настоящими кретинами.

— Эй, смотрите, какой-то знак! — воскликнула мама.

Впереди действительно появился большой зеленый щит. Клай с Люком перестали щипаться. Папа вытянул шею над рулем и, глядя сквозь лобовое стекло, прищурил глаза.

— Ну что, там написано, где зоопарк? — спросил Люк.

— И где мы находимся? — подхватил Клай. Проезжая мимо щита, мы успели прочитать: «Сдается в аренду».

Все хором издали разочарованный стон.

— Бешеный Щипатель идет в атаку! — закричал Люк и яростно ущипнул Клая за руку.

Я же говорила, что от него не отвяжешься.

— По-моему, эта дорога вообще никуда не ведет, — сказал папа и нахмурился. — Придется вернуться на шоссе. Если, конечно, мы его найдем.

— Мне кажется, гораздо умнее спросить у кого-нибудь дорогу, — предложила мама.

— Спросить дорогу? У кого-нибудь?! — взорвался папа. — Да разве здесь есть хоть кто-нибудь?!

Он снова побагровел и взял руль левой рукой, чтобы погрозить кулаком неизвестно кому.

— Я имела в виду, если встретится автостанция, — миролюбиво сказала мама.

— Автостанция! — Папа потерял всякое терпение. — Да здесь даже растительности нет!

Он был прав. Я взглянула в окно. По обеим сторонам дороги — только белый песок. Солнце уже так жарило, что песок блестел до боли в глазах. Можно было даже подумать, что это снег.

— Похоже, мы слишком забрали к югу, — сказал папа. — А там сплошные пустыни. Надо поворачивать на север.

— Да, давай назад, — согласилась мама.

— Мы что, заблудились? — испуганно спросил Клай.

Я давно знаю, что он не из храбрых. Его напугать — раз плюнуть. Однажды я подкралась к нему в темноте у нас во дворе и прошептала: «Клай!» Он так газанул со страху, что чуть не выскочил из собственных ботинок.

— Пап, мы заблудились? — повторил и Люк.

— Похоже на то, — как ни в чем не бывало ответил папа. — Самым безнадежным образом.

Клай охнул и заерзал на сиденье. И сразу стал похож на тающее мороженое.

— Ну что ты говоришь! — возмутилась мама.

— А как я должен говорить? — снова взорвался папа. — Зоопарка здесь нет и не предвидится. Здесь вообще никогда не ступала нога человека. Мы в пустыне и мчимся в никуда.

— Значит, надо немедленно повернуть назад, — мягко сказала мама. — Мы обязательно кого-нибудь встретим. И нечего разыгрывать трагедию.

— Все мы умрем в этой пустыне, — страшным голосом проговорил Люк. — Стервятники выклюют нам глаза и разорвут нас на мясо.

Да, у моего брата неподражаемое чувство юмора. Вы представить себе не можете, что значит постоянно жить рядом с этим ненормальным.

— Люк, ты ведь не будешь больше пугать Клая? — осторожно сказала мама и обернулась к Люку с просительной улыбкой.

— А он меня не пугает, — отозвался Клай. Но было видно, что он ужасно боится. Его круглое лицо побледнело. Глаза за стеклами очков часто моргали. Эти очки и торчащие как перья короткие белобрысые волосы делали его страшно похожим на разбуженную днем сову. Тихо ругаясь, папа остановил машину, развернулся, и мы покатили назад.

— Хватит, погуляли, — проворчал он сквозь зубы.

Мама взглянула на часы:

— Ой, да у нас еще уйма времени!

Солнце приближалось к полудню и стояло почти над головой. Крыша машины была открыта, и я чувствовала, как сильно оно припекает.

Так мы ехали еще полчаса. Брат предложил Клаю поиграть в города, но тому было не до игр. Он неотрывно смотрел через стекло, как проносились мимо пески, и поминутно приставал с дурацким вопросом:

— Мы все еще не нашли дорогу?

— Пока нет, — так же занудно отвечал папа.

— Ничего страшного, найдем, — уверяла мама.

Наконец стали появляться тощие деревца. Потом пески стали перемежаться полями с небольшими пучками кустов и деревьев.

Я сидела молча, зажав ладони между колен, и смотрела по сторонам. На самом деле я вообще не волновалась. Просто мне ужасно хотелось, чтобы поскорее показалась какая-нибудь автостанция или ларек. Ну хоть что-то человеческое!

— Есть хочу! — вдруг заныл Люк. — Наверное, пора обедать.

Папа тяжело вздохнул, словно спустившаяся шина, заехал на обочину, остановил машину и потянулся через маму к бардачку для мелких вещей.

— По-моему, здесь была какая-то карта, — пробормотал он.

— Нет там ничего. Я уже смотрела, — сказала мама.

Они снова начали препираться. Я стала смотреть вверх, чтобы только не видеть всего этого.

И как вскрикну!

Над нашей машиной нависла огромная открытая пасть какого-то чудища. Горящие глаза уставились прямо на меня!