Неточные совпадения
Благодаря беспрестанному бдению матери, настоящий пол ребенка
не был никогда обнаружен никем; но зато и
не знало его и само дитя, и само оно тоже считало себя
девочкой.
Пизонский развздыхался. Необъятная любовь и нежность овладели его сердцем. Он сразу решил, что никак
не может оставить здесь этих
девочек, и, дождавшись возвращения Пустырихи домой, попросился у нее переночевать. Ночью Пизонский все вставал и наведывался к детям, а утром, забывая собственную беспомощность и бесприютность, стал умолять старуху, чтобы она отдала ему сироток.
Пизонский очень скорбел об участи Авенира, но ничем
не мог пособить ему, и Авенир пошел своей суровой дорогой, а Пизонский по-старому трудился на своей бакше, то копаясь в земле, то поучивая грамоте своих
девочек.
— Даром, даром отдаю, — завершил Пуговкин и, никого
не слушая, таки закрепил за
девочками подаренный ему умершей старухой дешевый домик с садом и довольно большим огородцем.
Девочки слушали это довольно равнодушно: они любили обоих дядей, как им любилось,
не входя в разбор принесенных ими жертв.
Несмотря на то, что обе
девочки выросли при совершенно одинаковых условиях, Глафира была болезненно чувствительна, вспыльчива, нерешительна и нетерпелива; она
не умела скрывать ничего и очень рано прослыла дерзкою.
Девочка думала, думала об этом и плакала, сердилась и спрашивала себя: так это всегда так? Это будет целую жизнь так? И в ответ на эти вопросы молодая головка выводила себе: да, это так; это все будет так; это
не может быть иначе, потому, что ты ничто, ты нищая.
Уступая просьбам сестры, она один только раз согласилась пойти к очень любившей обеих
девочек городничихе, и здесь, сидя за обеденным столом, слышала, как та же самая почтмейстерша говорила одной своей полной дочери: «
Не обжирайся, пожалуйста; тебе слава Богу есть что дома есть, ты
не Глашка лекарева».
Наконец, меня перековали. Между тем в мастерскую явились одна за другою несколько калашниц. Иные были совсем маленькие девочки. До зрелого возраста они ходили обыкновенно с калачами; матери пекли, а они продавали. Войдя в возраст, они продолжали ходить, но уже без калачей; так почти всегда водилось. Были и
не девочки. Калач стоил грош, и арестанты почти все их покупали.
Лидия. Да разве я не живой человек, разве я не женщина! Зачем же я выходила замуж? Мне нечего стыдиться моей любви к тебе! Я
не девочка, мне двадцать четыре года… Не знаю, как для других, а для меня муж все, — понимаешь, все. Я и так долго дичилась тебя, но вижу, что это совершенно напрасно.
Она шла гордая, самоуверенная, в первый раз чувствуя себя
не девочкой, а дамой, и невольно походкою и манерами подражая своей покойной матери.
Неточные совпадения
И нарочно посмотрите на детей: ни одно из них
не похоже на Добчинского, но все, даже
девочка маленькая, как вылитый судья.
С ребятами, с дево́чками // Сдружился, бродит по лесу… // Недаром он бродил! // «Коли платить
не можете, // Работайте!» — А в чем твоя // Работа? — «Окопать // Канавками желательно // Болото…» Окопали мы… // «Теперь рубите лес…» // — Ну, хорошо! — Рубили мы, // А немчура показывал, // Где надобно рубить. // Глядим: выходит просека! // Как просеку прочистили, // К болоту поперечины // Велел по ней возить. // Ну, словом: спохватились мы, // Как уж дорогу сделали, // Что немец нас поймал!
— Ах, какой вздор! — продолжала Анна,
не видя мужа. — Да дайте мне ее,
девочку, дайте! Он еще
не приехал. Вы оттого говорите, что
не простит, что вы
не знаете его. Никто
не знал. Одна я, и то мне тяжело стало. Его глаза, надо знать, у Сережи точно такие же, и я их видеть
не могу от этого. Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы
не забыл. Надо Сережу перевести в угольную и Mariette попросить с ним лечь.
Когда они вошли,
девочка в одной рубашечке сидела в креслице у стола и обедала бульоном, которым она облила всю свою грудку.
Девочку кормила и, очевидно, с ней вместе сама ела девушка русская, прислуживавшая в детской. Ни кормилицы, ни няни
не было; они были в соседней комнате, и оттуда слышался их говор на странном французском языке, на котором они только и могли между собой изъясняться.
— Ну, хорошо, хорошо. Погоди еще, и ты придешь к этому. Хорошо, как у тебя три тысячи десятин в Каразинском уезде, да такие мускулы, да свежесть, как у двенадцатилетней
девочки, — а придешь и ты к нам. Да, так о том, что ты спрашивал: перемены нет, но жаль, что ты так давно
не был.