Исмайлов, записками которого мы пользуемся, был человек довольно простодушный, и даже там, где он хотел похитрить, все его попытки в этом искусстве крайне плохи и смешны, но и этот, совсем не проницательный, человек сразу же заметил, что образование или лучшее «настроение» ума, вкуса и сердца — это у русского beau monde'a было только предлогом, а
главное было «устроение детей», т. е. вывод их на такие дороги, по которым быстрее и вернее можно достичь без знаний и трудов до «степеней известных».
Неточные совпадения
С общего совета составили проект; наняли прекрасный дом; пригласили отличных учителей; на содержание института определили по 5000 руб. ассигнациями в год с каждого воспитанника;
главный надзор за ходом учения и образом жизни воспитанников и вообще всю дирекцию института приняли на себя непосредственно, и по очереди каждый из нас в свою неделю должен
был посещать институт раз или два в день, непременно требовал отчета в успехах и поведении учеников: просматривать лекции преподавателей и давать приказы, направляя все к общей цели заведения.
Но самого-то
главного, именно занятий-то этих с будущим дипломатом, и не
было…
«Генерал стал обходиться со мною холодно и до той степени обидно, что, например,
главному человеку в доме, камердинеру, запретил меня слушаться, а в другой раз, во время обеда, когда за столом
было много посторонних лиц, он разозлился и закричал на лакея за то, что тот подал мне блюдо прежде, чем его сыну, с которым мы сидели рядом».
— Черный нос, значит, из злых, из цепных, — важно и твердо заметил Коля, как будто все дело было именно в щенке и в его черном носе. Но
главное было в том, что он все еще изо всех сил старался побороть в себе чувство, чтобы не заплакать как «маленький», и все еще не мог побороть. — Подрастет, придется посадить на цепь, уж я знаю.
Когда улеглась радость свиданий и миновались пиры, когда
главное было пересказано и приходилось продолжать путь, мы увидели, что той беззаботной, светлой жизни, которую мы искали по воспоминаниям, нет больше в нашем круге и особенно в доме Огарева.
От него я узнал, что Шпейер был в этой афере вторым лицом, а
главным был некий прогорелый граф, который не за это дело, а за ряд других мошенничеств был сослан в Сибирь.
Неточные совпадения
«Слыхали, ну так что ж?» // — В ней
главный управляющий //
Был корпуса жандармского // Полковник со звездой, // При нем пять-шесть помощников, // А наш Ермило писарем // В конторе состоял.
Хотя
главною целью похода
была Стрелецкая слобода, но Бородавкин хитрил. Он не пошел ни прямо, ни направо, ни налево, а стал маневрировать. Глуповцы высыпали из домов на улицу и громкими одобрениями поощряли эволюции искусного вождя.
Словом сказать, в полчаса, да и то без нужды, весь осмотр кончился. Видит бригадир, что времени остается много (отбытие с этого пункта
было назначено только на другой день), и зачал тужить и корить глуповцев, что нет у них ни мореходства, ни судоходства, ни горного и монетного промыслов, ни путей сообщения, ни даже статистики — ничего, чем бы начальниково сердце возвеселить. А
главное, нет предприимчивости.
Понятно, что, ввиду такого нравственного расстройства,
главная забота нового градоначальника
была направлена к тому, чтобы прежде всего снять с глуповцев испуг.
Он прочел письмо и остался им доволен, особенно тем, что он вспомнил приложить деньги; не
было ни жестокого слова, ни упрека, но не
было и снисходительности.
Главное же —
был золотой мост для возвращения. Сложив письмо и загладив его большим массивным ножом слоновой кости и уложив в конверт с деньгами, он с удовольствием, которое всегда возбуждаемо
было в нем обращением со своими хорошо устроенными письменными принадлежностями, позвонил.