Неточные совпадения
В этот сад выходили два окна залы (два другие окна этой комнаты выходили на берег речки, за которою кончался город
и начинался бесконечный заливной луг), да
в этот же сад смотрели окна маленькой гостиной с стеклянною дверью
и угловой комнаты, бывшей некогда спальнею смотрительши, а нынче будуаром,
кабинетом и спальнею ее дочери.
Рядом с этой комнатой был
кабинет смотрителя, из которого можно было обозревать весь двор
и окна классных комнат, а далее, между
кабинетом и передней, находился очень просторный покой со множеством книг, уставленных
в высоких шкафах, четыреугольным столом, застланным зеленым сукном
и двумя сафьянными оттоманками.
— Правда, правда, — подхватил Бахарев. — Пойдут дуть да раздувать
и надуют
и себе всякие лихие болести,
и другим беспокойство. Ох ты, господи! господи! — произнес он, вставая
и направляясь к дверям своего
кабинета, — ты ищешь только покоя, а оне знай истории разводят.
И из-за чего, за что девочку разогорчили! — добавил он, входя
в кабинет,
и так хлопнул дверью, что
в зале задрожали стены.
Если же еще с полчаса истерия
в доме не прекращалась, то двери
кабинета обыкновенно с шумом распахивались, Егор Николаевич выбегал оттуда дрожащий
и с растрепанными волосами.
— Ну,
и так до сих пор: кроме «да» да «нет», никто от нее ни одного слова не слышал. Я уж было
и покричал намедни, — ничего,
и глазом не моргнула. Ну, а потом мне жалко ее стало, приласкал,
и она ласково меня поцеловала. — Теперь вот перед отъездом моим пришла
в кабинет сама (чтобы не забыть еще, право), просила ей хоть какой-нибудь журнал выписать.
— Подождите, батюшка, здесь немножечко, — попросила встретившая его птичница
и, оставив ему свечку, юркнула к Лизе
в бахаревский
кабинет.
Доктор, впрочем, бывал у Гловацких гораздо реже, чем Зарницын
и Вязмитинов: служба не давала ему покоя
и не позволяла засиживаться
в городе; к тому же, он часто бывал
в таком мрачном расположении духа, что бегал от всякого сообщества. Недобрые люди рассказывали, что он
в такие полосы пил мертвую
и лежал ниц на продавленном диване
в своем
кабинете.
Лиза снова расцеловала отца,
и семья с гостями разошлась по своим комнатам. Бахарев пошел с Гловацким
в его
кабинет, а Лиза пошла к Женни.
Только один старик Бахарев часто вздыхал
и ворочался, лежа на мягком диване
в кабинете Гловацкого.
— Да. Я заеду
в Мерево, обряжу тебе залу
и мой
кабинет, а ты тут погости дня два-три, пока дом отойдет.
Жена услыхала, как скрипнула дверь,
и входит со свечою
в кабинет.
Тотчас по уходе Зарницына Вязмитинов оделся
и, идучи
в училище, зашел к доктору, с которым они поговорили
в кабинете,
и, расставаясь, Вязмитинов сказал...
— Дурноты да перхоты разные приключились у барина
в кабинете, ну
и сбежались все.
Лиза тихо вышла
и, пройдя через гостиную
и залу, вошла
в кабинет отца.
В тот же день Розанов перед вечером переехал из челышевских нумеров к Нечаю
и поселился
в его
кабинете, где Дарья Афанасьевна поставила железную кровать, ширмы
и маленький комодец.
Арапов нанимал у Давыдовской две комнаты,
в которые вход был, однако, из общей передней.
В первой комнате с диваном
и двумя большими зеркалами у него был гостиный покой, а во второй он устроил себе
кабинет и спальню.
Марья Михайловна, бледная
и трепещущая, выслушала мужа, запершись
в его
кабинете,
и уже не плакала, а тихо объявила: «Мы, Васенька, должны ехать с отцом
в Швейцарию».
Германская революция была во всем разгаре. Старик Райнер оставался дома
и не принимал
в ней, по-видимому, никакого непосредственного участия, но к нему беспрестанно заезжали какие-то новые люди. Он всегда говорил с этими людьми, запершись
в своем
кабинете, давал им проводников, лошадей
и денег
и сам находился
в постоянном волнении.
Старик Райнер все слушал молча, положив на руки свою серебристую голову. Кончилась огненная, живая речь, приправленная всеми едкими остротами красивого
и горячего ума. Рассказчик сел
в сильном волнении
и опустил голову. Старый Райнер все не сводил с него глаз,
и оба они долго молчали. Из-за гор показался серый утренний свет
и стал наполнять незатейливый
кабинет Райнера, а собеседники всё сидели молча
и далеко носились своими думами. Наконец Райнер приподнялся, вздохнул
и сказал ломаным русским языком...
Кроме очень изящной гостиной, зальца
и совершенно уединенного
кабинета Николая Степановича, влево от гостиной шла спальня Евгении Петровны, переделенная зеленой шелковой драпировкой, за которой стояла ее кровать,
и тут же
в стене была дверь
в маленькую закрытую нишь, где стояла белая каменная ванна.
Райнер дал гостю надлежащий ответ, усадил его
в спокойном кресле своего
кабинета и спросил, чему он обязан его посещением.
Вязмитинова неслышными шагами подвинулась за занавеску,
и через полминуты Розанов услыхал, как щелкнул замок
в ее ванной. Вслед за тем Женни выскочила, как бы преследуемая страшным привидением, схватила со стола свечу
и побежала через зал
и гостиную
в кабинет мужа. Во все это время она судорожно совала что-то
в карман своего платья
и, остановясь у мужниного письменного стола, что-то уронила на пол.
— Я тоже устал, — отвечал Вязмитинов
и, поцеловав жену
в лоб, ушел
в свой
кабинет.
— Ну, это мы увидим, — отвечал Розанов
и, сбросив шубу, достал свою карточку, на которой еще прежде было написано: «
В четвертый
и последний раз прошу вас принять меня на самое короткое время. Я должен говорить с вами по делу вашей свояченицы
и смею вас уверить, что если вы не удостоите меня этой чести
в вашем
кабинете, то я заговорю с вами
в другом месте».
В это время отворилась запертая до сих пор дверь
кабинета,
и на пороге показался высокий рябоватый человек лет около сорока пяти или шести. Он был довольно полон, даже с небольшим брюшком
и небольшою лысинкою; небольшие серые глаза его смотрели очень проницательно
и даже немножко хитро, но
в них было так много чего-то хорошего, умного, располагающего, что с ним хотелось говорить без всякой хитрости
и лукавства.
— Я так не покупаю, — отозвался редактор
и попросил Лизу
в кабинет.
Редактор увел Лизу
в свой
кабинет и предложил ей кресло.
Пошли обычные при подобном случае сцены. Люди ставили самовар, бегали, суетились. Евгения Петровна тоже суетилась
и летала из
кабинета в девичью
и из девичьей
в кабинет, где переодевался Николай Степанович, собиравшийся тотчас после чая к своему начальнику.
Николая Степановича Вязмитинова не было дома: он, переговорив с своим начальством, снова отправился
в командировку; девушка растапливала печи
в кабинете, зале
и гостиной; няни
и мамки не было дома.
Доктор молча прошел
в свой
кабинет и наутро распорядился только заставить шкафом одни двери, чтобы таким образом разделить свою квартиру на две как бы отдельные половины.