Неточные совпадения
Кишенский отозвался
болезнью и полным об этом неведением, но присоветывал, однако же, Горданову толкнуться к начальнику сыскной полиции, или к обер-полицеймейстеру, а также поговорить с Казимирой и кстати подумать о
долге. Горданов на первый совет, куда ему толкнуться, ничего не ответил, а о
долге обещал поговорить послезавтра, и прямо отправился к княгине Казимире.
Я просила Алину Дмитриевну исполнить прямой ее
долг: взять ее сумасшедшего мужа; но она вчера отказала мне в этом под предлогом своей
болезни и тесноты своего помещения, а сегодня письмо, в котором она вовсе отказывается принять его.
— Не беспокойтесь, у меня внизу сани, я с вами поеду. «Дело скверное», — подумал я, и сердце сильно сжалось. Я взошел в спальню. Жена моя сидела с малюткой, который только что стал оправляться после
долгой болезни.
Когда он совершенно пришел в себя, ему показалось, что он вынес тяжкую,
долгую болезнь; он чувствовал слабость в ногах, усталь, шум в ушах; провел раза два рукою по голове, как будто щупая, тут ли она; ему было холодно, он был бледен как полотно; пошел в спальню, выслал человека и бросился на диван, совсем одетый…
Входит этакий солдатик чистенький, лет двадцати трех-четырех, с маленькими усиками, бледноват немножко, как бывает после
долгой болезни, но карие маленькие глазки смотрят бойко и сметливо, а в манере не только нет никакой робости, а, напротив, даже некоторая простодушная развязность.
Неточные совпадения
Алексей Александрович решил, что поедет в Петербург и увидит жену. Если ее
болезнь есть обман, то он промолчит и уедет. Если она действительно больна при смерти и желает его видеть пред смертью, то он простит ее, если застанет в живых, и отдаст последний
долг, если приедет слишком поздно.
Как: из-за того, что бедный студент, изуродованный нищетой и ипохондрией, накануне жестокой
болезни с бредом, уже, может быть, начинавшейся в нем (заметь себе!), мнительный, самолюбивый, знающий себе цену и шесть месяцев у себя в углу никого не видавший, в рубище и в сапогах без подметок, — стоит перед какими-то кварташками [Кварташка — ироническое от «квартальный надзиратель».] и терпит их надругательство; а тут неожиданный
долг перед носом, просроченный вексель с надворным советником Чебаровым, тухлая краска, тридцать градусов Реомюра, [Реомюр, Рене Антуан (1683–1757) — изобретатель спиртового термометра, шкала которого определялась точками кипения и замерзания воды.
Следя за ходом своей собственной страсти, как медик за
болезнью, и как будто снимая фотографию с нее, потому что искренно переживал ее, он здраво заключал, что эта страсть — ложь, мираж, что надо прогнать, рассеять ee! «Но как? что надо теперь делать? — спрашивал он, глядя на небо с облаками, углубляя взгляд в землю, — что велит
долг? — отвечай же, уснувший разум, освети мне дорогу, дай перепрыгнуть через этот пылающий костер!»
Отец едва ли даже знал о его
болезни, а матушка рассуждала так: «Ничего! отлежится к весне! этакие-то еще
дольше здоровых живут!» Поэтому, хотя дворовые и жалели его, но, ввиду равнодушия господ, боялись выказывать деятельное сочувствие.
Революция есть тяжелая
болезнь, мучительная операция больного, и она свидетельствует о недостатке положительных творческих сил, о неисполненном
долге.