— А что ж? — с добродушной настойчивостью продолжал Талимон. — Вот и слыхал. Бывает часом так, что идешь примерно в ночной обход. Тихо так в лесу… аж листик не колыхнет… А вдруг как зарегочет що-сь, как зарегочет… чудно так… не то человек смеется, не то
конь ржет, не то заплакал кто-то.
— Скаль зубки. Конечно, есть приметы сырые: нос чешется — в рюмку глядеть. Другие ротмистры и без этого выпивают… Наши пензенские приметы тонкие, со всех сторон обточены. Не соврут… Скажем,
конь ржет — всякий дурак знает — к добру. А вот ежели вороной жеребец в полночь на конюшне заржет — беда! Пожар в этом доме в ту же ночь жди. Хоть в шубе-калошах спать ложись.
«Близ Наревы дом мой тесный. // Только месяц поднебесный // Над долиною взойдет, // Лишь полночный час пробьет — // Мы коней своих седлаем, // Темны кельи покидаем. // Поздно я пустился в путь. // Ты моя; моею будь… // Чу! совы пустынной крики. // Слышишь? Пенье, брачны лики. // Слышишь? Борзый
конь заржал. // Едем, едем, час настал».
Неточные совпадения
Тяжелыми прыжками подскакал рыжий
конь и, еще более оскалив зубы,
заржал:
Он силится остановиться, крепко натягивает удила; дико
ржал конь, подымая гриву, и мчался к рыцарю.
И пошла по горам потеха, и запировал пир: гуляют мечи, летают пули,
ржут и топочут
кони. От крику безумеет голова; от дыму слепнут очи. Все перемешалось. Но козак чует, где друг, где недруг; прошумит ли пуля — валится лихой седок с
коня; свистнет сабля — катится по земле голова, бормоча языком несвязные речи.
Она бросилась под ноги взвившегося
коня, встала пред ним крестом;
конь жалобно
заржал, потянулся к ней, косясь на пламя.
— Князь!.. — воскликнул старик со слезами на глазах. — Так я его понимаю: зеленеет теперь поле
рожью, стеблями она, матушка, высокая, колосом тучная, васильки цветут, ветерок ими играет, запах от них разносит, сердце мужичка радуется; но пробежал
конь степной, все это стоптал да смял, волок волоком сделал: то и князь в нашем деле, — так я его понимаю.