Неточные совпадения
— Эге, робя! никак
шутки шутят! — громко заметил один молодой парень. — Небось, в царских хрестьян стрелять не посмеют!
Вы думаете, что со мною можно безнаказанно такие
шутки шутить?..
Супруга одного уездного предводителя не на
шутку обиделась, когда Шписс предложил ее дочери взять на себя «эту рольку».
— С какой же стати! Да и что же за
шутки? Разве такими вещами можно шутить?
В досаде на владыку и желая разменять дело на
шутку, чтобы потом уже больше к нему и не возвращаться, он, собственноручно наложив на тарелку свиных котлет, любезно подал их архиерею, говоря с самою приятною улыбкой...
«Ведь не может же быть, чтобы мистификация! Да и с какой же стати?» — рассуждал он сам с собою. — «Какой же дурак, ради одной
шутки, станет посылать такие деньги? А если кто-нибудь и решился оказать мне помощь, так тот, конечно, не стал бы шутить и издеваться надо мною. Это было бы несообразно».
— Нет-с, батюшка, мы, русские, слишком еще дураки для этого, — авторитетно возразил Свитка с каким-то презрением; — вы говорите: Италия! Так ведь в Италии, батюшка, карбонарии-с, Италия вся покрыта сетью революционных кружков, тайных обществ, в Италии был Буонаротти, там есть —
шутка сказать! — голова делу, Мадзини, есть, наконец, сердце и руки, Джузеппе Гарибальди-с! А у нас-то что.
Ардальон согласился и на извозчике полетел домой за черновою рукописью. Его душила злость и досада, но в тщетном бессилии злобы он только награждал себя названиями осла и дурака, а Верхохлебову посылал эпитеты подлеца и мерзавца. «Двести пятьдесят рублей —
шутка сказать! — так-таки ни за что из-под носа вот прахом развеялись!.. Экой мерзавец! Чуть три половины не отнял! Три половины! Тьфу, подлец какой!»
Ардальону казалось (впрочем, совершенно неосновательно), будто здесь каждая собака, каждый камень на улице будет знать, какого дурака разыграл он и как надругался над ним —
шутка сказать, над ним, над Ардальоном Полояровым! — какой-нибудь кабатчик…
Председатель казенной палаты однажды не на
шутку обиделся, когда к нему обратились, чтоб он дал в каком-то вопросе свое мнение, «как добрый патриот», и отвечал, что он слишком считает себя развитым человеком, чтобы держаться таких узких, отживших понятий, как нелепое понятие о патриотизме.
Но ни ненависти, ни даже оскорбления показать не решился, а так как эта пилюля была им проглочена в присутствии других лиц, то Ардальон моментально сообразил за лучшее обратить все дело в
шутку.
— Что делать? — быстро и оживленно подхватила девушка. — Прежде всего разъяснить это дело. Может быть, все это не более, как плоская
шутка какого-нибудь благоприятеля, не слишком разборчивого на средства; в таком случае наказать его за это, выставить его поступок на позор товарищей.
— О, помилуйте! до того ли им теперь! — перебил студент. — В университете идет дело поважней моего личного самолюбия. Да и едва ли
шутка: мы, надо сознаться, слишком скоры на самые решительные приговоры.
Хвалынцев очень внимательно поглядел на Свитку. По его словам и, главное, по тону никак нельзя было сказать утвердительно, говорится ли это серьезно или так только, одной
шутки ради.
— Да вы это серьезно или в
шутку? — приподнявшись с дивана, озабоченно спросил студент.
— Что за
шутки, помилуй Бог!
Хвалынцев не на
шутку раздумался над этими словами, которые его и поразили, и озадачили, и как будто сказали многое, тогда как в сущности не было сказано ровно ничего определительного.
— Ну, это так, одна только любезная фраза! — улыбнулась Цезарина, — а
шутки в сторону; я думаю, вы таки скучаете. Ведь он так усердно посвятил себя занятиям с моим сыном, — обратилась она к Чарыковскому, — так ревностно предался своему делу, что вот уже более недели, как никуда не показывается, никуда даже из дому не выходит!
Эта
шутка заставила его вспыхнуть ярким румянцем. Она уязвила его самолюбие. Он почувствовал в этой фразе оскорбление, но тут же в душе сознался, что оно вызвано его же собственною нерешительностью и сомнениями.
— Константин Семеныч! да что вы,
шутки шутите, что ли?
— Константин Семеныч!.. Да что же вы, наконец, мистифицируете меня, или что?.. Если все это
шутки, так кончите, пожалуйста! Хорошенького понемножку.
— Никаких тут
шуток нету! Я вам говорю самым серьезным образом! — вступился он за себя в несколько амбициозном тоне; — да и что же тут невероятного, что человек пошел служить?
На эту живую, ласковую
шутку он только хмуро, с опущенными вниз глазами, отрицательно покачал головою.
— А ведь я бы мог! — с грустно-раздумчивым вздохом прибавил он через минуту. — Я бы мог!.. Ведь у меня-с не дальше как нынешней весною целый капитал в руках был!.. Капитал-с!..
Шутка сказать, двадцать пять тысяч серебром! Двадцать пять тысяч!.. Н-да-с, кабы мне теперь да эти денежки — чтó бы тут было!.. И-и, Боже мой, что бы было!..
— Ардальон Михайлович, мне не до поцелуев и не до
шуток! — с какою-то горечью в тоне и не глядя на него, тихо проговорила девушка.
— Чего там не легко! Что ж она, пойдет тебя разыскивать, преследовать через полицию, что ли? Погорюет две недели, и по доброте, общей всему Евину роду, постарается утешить кого-нибудь в одиночестве, и сама вместе с тем утешится, ну, и только!.. А пятьдесят тысяч, мой друг, это легко вымолвить, но не легко добыть. Пятьдесят тысяч по улицам не валяются! Ведь это —
шутка сказать! — это триста семьдесят пять тысяч польских злотых!.. Ух!.. да это дух захватывает!
— Невероятная мистификация!.. Чья-то очень глупая и очень злая
шутка, не более! — проговорил он. — И насколько я знаю Полоярова, — это просто дурак; пожалуй, пустой болтун, каких теперь тысячи щеголяют по белому свету, но что касается до каких-либо действий и идей, то у него ровно никаких идей в голове не имеется, и полагаю, что каждый мало-мальски серьезный заговорщик постыдился бы назвать его своим сотоварищем.
— В таком случае, — заметил Устинов, — я еще более прихожу к убеждению, что все это — дело чьей-то гнусной
шутки, жертвою которой сделаны Полояров и мое имя.
— Я к тому вас спрашиваю об этом, — пояснил чиновник, с грациозным достоинством поправляя положение своего шейного ордена на белой сорочке, — что, может быть, тот, кто сыграл с вами эту
шутку, имел в виду, конечно, обставить ее так, чтобы все дело не противоречило вашим личным, действительным отношениям к Полоярову; потому что странно же предположить, чтобы такая проделка была сделана от имени совсем постороннего, незнакомого человека.
Вдовушка не на
шутку испугалась этой пули.
— Будь же умница и ложись себе! — полунежно и полустрого сказал он ей. — Шестьсот рублей —
шутка ль сказать! Помолись лучше Богу, чтоб я отыграл их поскорее, тогда скорей и к тебе приду!
— Так и сказал-с. Да чего же? Что я, церемониться с ними буду, что ли? Вот еще!.. Надо было, батенька мой, вести себя со строгим сознанием своего достоинства. Ведь я —
шутка ль сказать! — я пред звездами-с, пред целой комиссией истязался-то!
И если бы кто-нибудь вдруг возразил ему, что «послушай-ка, брат, Ардальон, ведь ты это все врешь и выдумываешь», то он не на
шутку оскорбился бы и горячо стал бы вступаться за истину, ибо сам был теперь уже твердо убежден, что все это чистая истина, все это точно было, все это он говорил и все это с ним делали.
Разболтались про былое, про полк, про левый фланг, про товарищей, да про экспедиции — расшевелило меня все это не на
шутку!
И так он мне это тепло да радушно предложил, так это сказалось у него от сердца, по-братски, что меня не на
шутку раздумье взяло.
Неточные совпадения
«Ну! леший
шутку славную // Над нами подшутил! // Никак ведь мы без малого // Верст тридцать отошли! // Домой теперь ворочаться — // Устали — не дойдем, // Присядем, — делать нечего. // До солнца отдохнем!..»
Влас отвечал задумчиво: // — Бахвалься! А давно ли мы, // Не мы одни — вся вотчина… // (Да… все крестьянство русское!) // Не в
шутку, не за денежки, // Не три-четыре месяца, // А целый век… да что уж тут! // Куда уж нам бахвалиться, // Недаром Вахлаки!
И гнется, да не ломится, // Не ломится, не валится… // Ужли не богатырь? // «Ты шутишь
шутки, дедушка! — // Сказала я. — Такого-то // Богатыря могучего, // Чай, мыши заедят!»
К дьячку с семинаристами // Пристали: «Пой „Веселую“!» // Запели молодцы. // (Ту песню — не народную — // Впервые спел сын Трифона, // Григорий, вахлакам, // И с «Положенья» царского, // С народа крепи снявшего, // Она по пьяным праздникам // Как плясовая пелася // Попами и дворовыми, — // Вахлак ее не пел, // А, слушая, притопывал, // Присвистывал; «Веселою» // Не в
шутку называл.)
— Коли всем миром велено: // «Бей!» — стало, есть за что! — // Прикрикнул Влас на странников. — // Не ветрогоны тисковцы, // Давно ли там десятого // Пороли?.. Не до
шуток им. // Гнусь-человек! — Не бить его, // Так уж кого и бить? // Не нам одним наказано: // От Тискова по Волге-то // Тут деревень четырнадцать, — // Чай, через все четырнадцать // Прогнали, как сквозь строй! —