Неточные совпадения
И это чувство дружбы
с животным заполняло минуты, порой даже
часы…
Старуха сама оживала при этих рассказах. Весь день она сонно щипала перья, которых нащипывала целые горы… Но тут, в вечерний
час, в полутемной комнате, она входила в роли, говорила басом от лица разбойника и плачущим речитативом от лица матери. Когда же дочь в последний раз прощалась
с матерью, то голос старухи жалобно дрожал и замирал, точно в самом деле слышался из-за глухо запертой двери…
Через четверть
часа он появлялся оттуда неузнаваемый, в сиреневых коротких брючках, в лакированных ботинках, в светлом жилете и синем сюртуке
с закругленными фалдочками.
Когда в обычный
час высокая фигура
с огненными глазами стала на обычном месте, то все, конечно, считали отчаянного солдата погибшим.
Однажды отец
с матерью долго ночью засиделись у Рыхлинских. Наконец сквозь дремоту я услышал грохот нашей брички во дворе, а через некоторое время совсем проснулся от необычайного ощущения: отец и мать, оба одетые, стояли в спальне и о чем-то горячо спорили, забыв, очевидно, и о позднем
часе, и о спящих детях. Разговор шел приблизительно такой...
— А — а, — протянул офицер
с таким видом, как будто он одинаково не одобряет и Мазепу, и Жолкевского, а затем удалился
с отцом в кабинет. Через четверть
часа оба вышли оттуда и уселись в коляску. Мать и тетки осторожно, но
с тревогой следили из окон за уезжавшими. Кажется, они боялись, что отца арестовали… А нам казалось странным, что такая красивая, чистенькая и приятная фигура может возбуждать тревогу…
Я сразу заметил его среди остальных учеников, и понемногу мы сблизились, как сближаются школьники: то есть оказывали друг другу мелкие услуги, делились перьями и карандашами, в свободные
часы уединялись от товарищей, ходили вдвоем и говорили о многом, о чем не хотелось говорить
с другими.
Он дослуживал срок пенсии, был очень раздражен всякими новшествами и в классе иной раз принимался ругать разных «дураков, которые пишут против розги…» Когда беглец вошел в класс, Сербинов
с четверть
часа продержал его у порога, злорадно издеваясь и цинично расспрашивая о разных подробностях порки.
Я сказал матери, что после церкви пойду к товарищу на весь день; мать отпустила. Служба только началась еще в старом соборе, когда Крыштанович дернул меня за рукав, и мы незаметно вышли. Во мне шевелилось легкое угрызение совести, но, сказать правду, было также что-то необыкновенно заманчивое в этой полупреступной прогулке в
часы, когда товарищи еще стоят на хорах собора, считая ектений и
с нетерпением ожидая Херувимской. Казалось, даже самые улицы имели в эти
часы особенный вид.
И когда Рабинович, типичный еврей,
с необыкновенно черной бородой и курчавыми волосами, в мундире
с шитьем и при шпаге, входил в «присутствие», — в нем нельзя было узнать Рабиновича — торговца, сидевшего в свободные
часы в своей лавочке или за меняльным столиком.
«Зерцало» было как бы средоточием жизни всего этого промозглого здания, наполненного жалкими несчастливцами, вроде Крыжановского или Ляцковского. Когда нам в неприсутственные
часы удавалось проникать в святилище уездного суда, то и мы
с особой осторожностью проходили мимо зерцала. Оно казалось нам какой-то волшебной скинией. Слово, неосторожно сказанное «при зерцале», было уже не простое слово. Оно влекло за собой серьезные последствия.
С семи
часов вечера выходить из квартир тоже воспрещалось, и
с закатом солнца маленький городишко
с его улицами и переулками превращался для учеников в ряд засад, западней, внезапных нападений и более или менее искусных отступлений.
Часов в пять чудного летнего утра в конце июня 1870 года
с книжками филаретовского катехизиса и церковной истории я шел за город к грабовой роще. В этот день был экзамен по «закону божию», и это был уже последний.
Я не смел думать, что это подействовала моя молитва, но какое-то теплое чувство охватило меня однажды в тихий вечерний
час на пустой улице
с такою силой, что я на некоторое время совершенно забылся в молитве.
Они ушли. Напрасно я им откликнулся: они б еще
с час проискали меня в саду. Тревога между тем сделалась ужасная. Из крепости прискакал казак. Все зашевелилось; стали искать черкесов во всех кустах — и, разумеется, ничего не нашли. Но многие, вероятно, остались в твердом убеждении, что если б гарнизон показал более храбрости и поспешности, то по крайней мере десятка два хищников остались бы на месте.
— Жалею весьма и весьма, что нахожу вас в таком положении, — начал он снова, с усилием прерывая молчание. — Если б знал о вашем нездоровье, зашел бы раньше. Но, знаете, хлопоты!.. Имею к тому же весьма важное дело по моей адвокатской части в сенате. Не упоминаю уже о тех заботах, которые и вы угадаете. Ваших, то есть мамашу и сестрицу, жду
с часу на час…
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом
с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные
часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Осип. Да так. Бог
с ними со всеми! Погуляли здесь два денька — ну и довольно. Что
с ними долго связываться? Плюньте на них! не ровен
час, какой-нибудь другой наедет… ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут славные — так бы закатили!..
Анна Андреевна. Ну вот, уж целый
час дожидаемся, а все ты
с своим глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться… Было бы не слушать ее вовсе. Экая досада! как нарочно, ни души! как будто бы вымерло все.
— Не то еще услышите, // Как до утра пробудете: // Отсюда версты три // Есть дьякон… тоже
с голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в воздухе //
Час целый откликается… // Такие жеребцы!..
Милон(
с нетерпением). И ты не изъявила ей тот же
час совершенного презрения?..