Неточные совпадения
— Жаль, хозяин, — продолжал земский, — что
у тебя в повозках, хоть, кажется, в них и много клади, — прибавил он, взглянув в окно, — не осталось никаких товаров: ты мог бы их
все сбыть. Боярин Шалонский и богат и тороват. Уж подлинно живет по-барски: хоромы —
как царские палаты, холопей полон двор, мяса хоть не ешь, меду хоть не пей; нечего сказать — разливанное море! Чай, и вы о нем слыхали? — прибавил он, оборотясь к хозяину постоялого двора.
— Где?
Как бы тебе сказать?.. Не припомню…
у меня морозом
всю память отшибло.
— Правда, правда! — шепнул купец, поглядывая робко на Киршу. — Посмотрите-ка,
у этого озорника, что вытянул
всю мою флягу, нож, сабля… а рожа-то
какая, рожа!.. Ух, батюшки! Унеси господь скорее!..
Вся паперть и погост были усыпаны народом; священник в полном облачении стоял
у церковных дверей; взоры его, так же,
как и
всех присутствующих, были обращены на толпу, которая медленно приближалась ко храму.
От этих ужасных слов шарахнулась
вся толпа;
у многих волосы стали дыбом, а молодая почти без чувств упала на руки к своему отцу, который трясся и дрожал,
как в злой лихорадке.
Все приличия были забыты: пьяные господа обнимали пьяных слуг; некоторые гости ревели наразлад вместе с песенниками; другие,
у которых ноги были тверже языка, приплясывали и кривлялись,
как рыночные скоморохи, и даже важный Замятня-Опалев несколько раз приподнимался, чтоб проплясать голубца; но, видя, что
все его усилия напрасны, пробормотал: «Сердце мое смятеся и остави мя сила моя!» Пан Тишкевич хотя не принимал участия в сих отвратительных забавах, но, казалось, не скучал и смеялся от доброго сердца, смотря на безумные потехи других.
—
Как же, любезный! И сегодня и завтра целый день
все бражничают
у меня.
— А что такое он сделал? Он был
у тебя в долгу, так диво ли, что вздумал расплатиться? Ведь и
у разбойника бывает подчас совесть, боярин: а чтоб он был добрый человек — не верю! Нет, Юрий Дмитрич,
как волка ни корми, а он
все в лес глядит.
— И, боярин! мало ли чем прикидываются люди на белом свете, да не
всем так удается,
как мне. Знаешь ли, что я не на шутку сделался колдуном и, если хочешь, асскажу сейчас по пальцам, что
у тебя на душе и о чем ты тоскуешь?..
— Эх, боярин! ну если вы избрали на царство королевича польского, так что ж он сидит
у себя в Кракове? Давай его налицо! Пусть примет веру православную и владеет нами! А то небойсь прислали войско да гетмана,
как будто б мы присягали полякам! Нет, Юрий Дмитрич, видно по
всему, что король-то польский хочет вас на бобах провести.
—
Какая ты сирота! — закричал Алексей. —
У тебя
вся изба битком набита внучатами.
—
Все, конечно, так! — прервал Истома, — не что иное,
как безжизненный труп, добыча хищных вранов и плотоядных зверей!.. Правда, королевич Владислав молоденек, и не ему бы править таким обширным государством, каково царство Русское; но зато наставник-то
у него хорош: премудрый король Сигизмунд, верно, не оставит его своими советами. Конечно, лучше бы было, если б мы
все вразумились, что честнее повиноваться опытному мужу,
как бы он ни назывался: царем ли русским или польским королем, чем незрелому юноше…
— Конечно, что прошло, то прошло!.. Но вот нам несут поужинать. Не взыщи, дорогой гость, на убогость моей трапезы! Чем богаты, тем и рады: сегодня я ем постное. Ты, может быть, не понедельничаешь, Юрий Дмитрич? И на что тебе! Не
все должны с таким упорством измозжать плоть свою,
как я — многогрешный. Садись-ка, мой родимый, да похлебай этой ушицы. Стерляжья, батюшка!
У меня свой садок, и не только стерляди, осетры никогда не переводятся.
— Чему дивиться, что ты связал себя клятвенным обещанием, когда
вся Москва сделала то же самое. Да вот хоть, например, князь Димитрий Мамстрюкович Черкасский изволил мне сказывать, что сегодня
у него в дому сберутся здешние бояре и старшины, чтоб выслушать гонца, который прислан к нам с предложением от пана Гонсевского. И
как ты думаешь, кто этот доверенный человек злейшего врага нашего?.. Сын бывшего воеводы нижегородского, боярина Милославского.
— Кажись, по муромской. Кабы знато да ведано, так я меж слов повыспросил бы
у боярских холопей: они часто ко мне наезжают. Вот дней пять тому назад ночевал
у меня Омляш; его посылали тайком к боярину Лесуте-Храпунову; от него бы я добился,
как проехать на Теплый Стан; хоть он смотрит медведем, а под хмельком
все выболтает. В прошлый раз
как он вытянул целый жбан браги, так и принялся мне рассказывать, что
у них на хуторе…
— Слава тебе господи! — вскричал Алексей. — Насилу ты за ум хватился, боярин! Ну, отлегло от сердца! Знаешь ли что, Юрий Дмитрич? Теперь я скажу
всю правду: я не отстал бы от тебя, что б со мной на том свете ни было, если б ты пошел служить не только полякам, но даже татарам; а
как бы знал да ведал, что
у меня было на совести? Каждый день я клал по двадцати земных поклонов, чтоб господь простил мое прегрешение и наставил тебя на путь истинный.
— Ой ли? Помоги вам господи!.. Разбойники!.. В разор нас разорили! Прошлой зимой так
всю и одежонку-то
у нас обобрали. Чтоб им самим ни дна ни покрышки! Передохнуть бы
всем,
как в чадной избе тараканам… Еретики, душегубцы!.. нехристь проклятая!
Этак с час-места останавливались
у нас двое проезжих бояр и с ними человек сорок холопей, вот и стали меня так же,
как твоя милость, из ума выводить, а я сдуру-то и выболтай
все, что на душеньке было; и лишь только вымолвила, что мы денно и нощно молим бога, чтоб
вся эта иноземная сволочь убралась восвояси, вдруг один из бояр, мужчина такой ражий, бог с ним!
как заорет в истошный голос да ну меня из своих ручек плетью!
— Оно, конечно, ничего, не велика беда, что и сабля-то
у тебя литовская: статься может, она досталась тебе с бою; да
все лучше, когда ты повидаешься с отцом Еремеем. Ведь иной
как попадется к нам в руки, так со страстей, не в обиду твоей чести будь сказано, не только Милославским, а, пожалуй, князем Пожарским назовется.
— Так и думать нечего! в добрый час, боярин!
У меня на душе будет легче,
как вы уедете… Не то чтоб я боялся… однако ж
все лучше… лукавый силен!.. Поезжайте с богом!
Неточные совпадения
Господа актеры особенно должны обратить внимание на последнюю сцену. Последнее произнесенное слово должно произвесть электрическое потрясение на
всех разом, вдруг.
Вся группа должна переменить положение в один миг ока. Звук изумления должен вырваться
у всех женщин разом,
как будто из одной груди. От несоблюдения сих замечаний может исчезнуть
весь эффект.
Анна Андреевна. Ему
всё бы только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб
у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах,
как хорошо!
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим,
как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть
у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в
какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену.
Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так
все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что
у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись,
всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Уж
у меня ухо востро! уж я…» И точно: бывало,
как прохожу через департамент — просто землетрясенье,
все дрожит и трясется,
как лист.