Неточные совпадения
— Дай бог вам здоровье,
батюшка! — сказал купец, поклонясь вежливо Рославлеву. — Он спешит
в Москву по самой экстренной надобности, и подлинно вы изволили ему сделать истинное благодеяние. Я подожду здесь лошадей; и если не нынче, так завтра доставлю вам, Иван Архипович, вашу повозку. Мне помнится, ваш
дом за Серпуховскими воротами?
— Как нечего? Что вы, сударь! По-нашему вот как. Если дело пошло наперекор, так не доставайся мое добро ни другу, ни недругу. Господи боже мой! У меня два
дома да три лавки
в Панском ряду, а если божиим попущением враг придет
в Москву, так я их своей рукой запалю. На вот тебе! Не хвались же, что моим владеешь! Нет,
батюшка! Русской народ упрям; вели только наш царь-государь, так мы этому Наполеону такую хлеб-соль поднесем, что он хоть и семи пядей во лбу, а — вот те Христос! — подавится.
По всестороннем обсуждении мы остановились на следующем плане. И я и «он» сойдемся
в доме батюшки. Завтра, в одиннадцать часов утра, я, как будто гуляя,зайду к батюшке, а в то же самое время, и «он», как будто гуляя,придет туда же. И, таким образом, произойдет приятный сюрприз.
Неточные совпадения
Прилетела
в дом // Сизым голубем… // Поклонился мне // Свекор-батюшка, // Поклонилася // Мать-свекровушка, // Деверья, зятья // Поклонилися, // Поклонилися, // Повинилися! // Вы садитесь-ка, // Вы не кланяйтесь, // Вы послушайте. // Что скажу я вам: // Тому кланяться, // Кто сильней меня, — // Кто добрей меня, // Тому славу петь. // Кому славу петь? // Губернаторше! // Доброй душеньке // Александровне!
Г-жа Простакова (обробев и иструсясь). Как! Это ты! Ты,
батюшка! Гость наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли бы надобно было встретить отца родного, на которого вся надежда, который у нас один, как порох
в глазе.
Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу. Где муж? Где сын? Как
в пустой
дом приехал! Наказание Божие! Все обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!
Г-жа Простакова. Как теленок, мой
батюшка; оттого-то у нас
в доме все и избаловано. Вить у него нет того смыслу, чтоб
в доме была строгость, чтоб наказать путем виноватого. Все сама управляюсь,
батюшка. С утра до вечера, как за язык повешена, рук не покладываю: то бранюсь, то дерусь; тем и
дом держится, мой
батюшка!
Г-жа Простакова. Как! Новая беда! За что? За что,
батюшка? Что я
в своем
доме госпожа…
Жизнь эта открывалась религией, но религией, не имеющею ничего общего с тою, которую с детства знала Кити и которая выражалась
в обедне и всенощной во Вдовьем
Доме, где можно было встретить знакомых, и
в изучении с
батюшкой наизусть славянских текстов; это была религия возвышенная, таинственная, связанная с рядом прекрасных мыслей и чувств,
в которую не только можно было верить, потому что так велено, но которую можно было любить.