Неточные совпадения
«Близко ль, милый?» — «Вот примчались».
Слышат: сосны зашатались;
Слышат: спал с ворот запор;
Борзый конь стрелой на двор.
Что же, что в очах Людмилы?
Камней ряд, кресты, могилы,
И среди них божий храм.
Конь несется по гробам;
Стены звонкий вторят топот;
И в траве чуть слышный шепот,
Как усопших тихий
глас…
Вот денница занялась.
Народы, ощущая призвание выступить на всемирно-историческое поприще,
услышав глас, возвещавший, что час их настал, проникались огнем вдохновения, оживали двойною жизнию, являли силы, которые никто не смел бы предполагать в них и которые они сами не подозревали; степи и леса обстроивались весями, науки и художества расцветали, гигантские труды совершались для того, чтоб приготовить караван-сарай грядущей идее, а она — величественный поток — текла далее и далее, захваты вая более и более пространства.
Он отрешался от мира земного, он
слышал глас Иисуса, призывавший его туда, в обитель любви и надежды, туда, где поют бога чистые ангелы, где души праведных его видят, где между ними и покаявшиеся грешники…
«Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово мое и верующий в пославшего меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: наступает время и настало уже, когда мертвые
услышат глас сына божия и услышавши оживут. Ибо как отец имеет жизнь в самом себе, так и сыну дал иметь жизнь в самом себе».
Неточные совпадения
Мои богини! что вы? где вы? // Внемлите мой печальный
глас: // Всё те же ль вы? другие ль девы, // Сменив, не заменили вас? //
Услышу ль вновь я ваши хоры? // Узрю ли русской Терпсихоры // Душой исполненный полет? // Иль взор унылый не найдет // Знакомых лиц на сцене скучной, // И, устремив на чуждый свет // Разочарованный лорнет, // Веселья зритель равнодушный, // Безмолвно буду я зевать // И о былом воспоминать?
Адриатические волны, // О Брента! нет, увижу вас // И, вдохновенья снова полный, //
Услышу ваш волшебный
глас! // Он свят для внуков Аполлона; // По гордой лире Альбиона // Он мне знаком, он мне родной. // Ночей Италии златой // Я негой наслажусь на воле // С венецианкою младой, // То говорливой, то немой, // Плывя в таинственной гондоле; // С ней обретут уста мои // Язык Петрарки и любви.
— Нет, не потому это, Пименыч, — прервал писарь, — а оттого, что простой человек, окроме как своего невежества, натурального естества ни в жизнь произойти не в силах. Ну, скажи ты сам, какие тут, кажется,
гласы слышать? известно, трава зябёт, хошь в поле, хошь в лесу — везде одно дело!
И рассказывала мне она, как однова стояла она в церкви божией, в великом сокрушении о грехах своих, а очи, будто по недостоинству своему, к земле опустила… и вдруг
слышит она вблизи себя некий тихий
глас, вещающий: «Мавро!
А иной человек, умом незлокозненным, сердцем бесхитростным действующий, окроме ширины и долины и выси,
слышит тут
гласы архангельские, красы бестелесные зрит…