Неточные совпадения
Но я уже никак не мог выдержать. Напротив меня, через стол, сидел один пожилой
офицер.
Глядя на мой куш, он пробормотал своему соседу...
Этот маленький, Тришатов, — ты видел, Альфонсина гнушается даже
глядеть на него и запрещает ему подходить близко, — и вдруг он в ресторане, при
офицерах: «Хочу бекасов».
«Спросить бы можно?» думал он, «да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу?» думал Петя. «Ну, да все равно!» — и тотчас же, покраснев и испуганно
глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что́ ж за беда?» — думал он,
глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем.
Неточные совпадения
— Вот неразлучные, — прибавил Яшвин, насмешливо
глядя на двух
офицеров, которые выходили в это время из комнаты. И он сел подле Вронского, согнув острыми углами свои слишком длинные по высоте стульев стегна и голени в узких рейтузах. — Что ж ты вчера не заехал в красненский театр? — Нумерова совсем недурна была. Где ты был?
Каменный ли казенный дом, известной архитектуры с половиною фальшивых окон, один-одинешенек торчавший среди бревенчатой тесаной кучи одноэтажных мещанских обывательских домиков, круглый ли правильный купол, весь обитый листовым белым железом, вознесенный над выбеленною, как снег, новою церковью, рынок ли, франт ли уездный, попавшийся среди города, — ничто не ускользало от свежего тонкого вниманья, и, высунувши нос из походной телеги своей, я
глядел и
на невиданный дотоле покрой какого-нибудь сюртука, и
на деревянные ящики с гвоздями, с серой, желтевшей вдали, с изюмом и мылом, мелькавшие из дверей овощной лавки вместе с банками высохших московских конфект,
глядел и
на шедшего в стороне пехотного
офицера, занесенного бог знает из какой губернии
на уездную скуку, и
на купца, мелькнувшего в сибирке [Сибирка — кафтан с перехватом и сборками.]
на беговых дрожках, и уносился мысленно за ними в бедную жизнь их.
Глядя на его стройную фигуру, Самгин подумал, что, вероятно, Крэйтон и до войны был
офицером.
При кротости этого характера и невозмутимо-покойном созерцательном уме он нелегко поддавался тревогам. Преследование
на море врагов нами или погоня врагов за нами казались ему больше фантазиею адмирала, капитана и
офицеров. Он равнодушно
глядел на все военные приготовления и продолжал, лежа или сидя
на постели у себя в каюте, читать книгу. Ходил он в обычное время гулять для моциона и воздуха наверх, не высматривая неприятеля, в которого не верил.
Несколько арестантов, сняв шапки, подошли к конвойному
офицеру, о чем-то прося его. Как потом узнал Нехлюдов, они просились
на подводы. Нехлюдов видел, как конвойный
офицер молча, не
глядя на просителя, затягивался папиросой, и как потом вдруг замахнулся своей короткой рукой
на арестанта, и как тот, втянув бритую голову в плечи, ожидая удара, отскочил от него.