Неточные совпадения
Еще недавно рассмешило меня предположение: что если бы мне вдруг вздумалось теперь убить кого угодно, хоть десять человек разом, или сделать что-нибудь самое
ужасное, что только считается самым
ужасным на этом свете, то в какой просак поставлен бы был предо мной суд с моими двумя-тремя неделями сроку и с уничтожением пыток и
истязаний?
Неточные совпадения
С одной стороны, она сознавала зыбкость своих надежд; с другой, воображение так живо рисовало картины пыток и
истязаний, которые она обещала себе осуществить над мужем, как только случай развяжет ей руки, что она забывала
ужасную действительность и всем существом своим переносилась в вожделенное будущее.
Как могут даже не участвующие в этом деле зрители, возмущающиеся всяким частным случаем насилия, даже
истязанием лошади, — допускать совершение такого
ужасного дела?
Когда откроются глаза на этот
ужасный, совершаемый над людьми, обман, то удивляешься на то, как могут проповедники религии христианства, нравственности, воспитатели юношества, просто добрые, разумные родители, которые всегда есть в каждом обществе, проповедовать какое бы то ни было учение нравственности среди общества, в котором открыто признается всеми церквами и правительствами, что
истязания и убийства составляют необходимое условие жизни всех людей, и что среди всех людей всегда должны находиться особенные люди, готовые убить братьев, и что каждый из нас может быть таким же?
Это восклицание было очень знаменательно и должно бы предостеречь меня. Но провидению угодно было потемнить мой рассудок, вероятно, для того, чтобы не помешать мне испить до дна чашу уготованных мне
истязаний, орудием которых явился этот
ужасный человек.
В спальне, в чистилке, стояла скамейка, покрытая простыней. Войдя, он видел и не видел дядьку Балдея, державшего руки за спиной. Двое других дядек Четуха и Куняев — спустили с него панталоны, сели Буланину на ноги и на голову. Он услышал затхлый запах солдатских штанов. Было
ужасное чувство, самое
ужасное в этом
истязании ребенка, — это сознание неотвратимости, непреклонности чужой воли. Оно было в тысячу раз страшнее, чем физическая боль…