Неточные совпадения
Тема случилась странная: Григорий поутру, забирая в лавке у купца Лукьянова товар, услышал от него об одном русском солдате, что
тот, где-то далеко на границе, у азиятов, попав к ним в плен и будучи принуждаем ими под
страхом мучительной и немедленной смерти отказаться от христианства и перейти в ислам, не согласился изменить своей веры и принял муки, дал содрать с себя кожу и умер, славя и хваля Христа, — о каковом подвиге и было напечатано как раз в полученной в
тот день газете.
А коли я именно в
тот же самый момент это все и испробовал и нарочно уже кричал сей горе: подави сих мучителей, — а
та не давила,
то как же, скажите, я бы в
то время не усомнился, да еще в такой страшный час смертного великого
страха?
И до
того с каждым днем и с каждым часом все дальше серчают оба-с, что думаю иной час от
страху сам жизни себя лишить-с.
— От этого самого страху-с. И как же бы я посмел умолчать пред ними-с? Дмитрий Федорович каждый день напирали: «Ты меня обманываешь, ты от меня что скрываешь? Я тебе обе ноги сломаю!» Тут я им эти самые секретные знаки и сообщил, чтобы видели по крайности мое раболепие и
тем самым удостоверились, что их не обманываю, а всячески им доношу.
Сколь умилительно душе его, ставшей в
страхе пред Господом, почувствовать в
тот миг, что есть и за него молельщик, что осталось на земле человеческое существо, и его любящее.
Когда же он, в величайшем
страхе, открыл сие старцу,
тот посоветовал ему непрерывную молитву и усиленный пост.
Хоть и не
та минутка теперь, а
страх я тебе рада!
Тем не менее, несмотря на всю смутную безотчетность его душевного состояния и на все угнетавшее его горе, он все же дивился невольно одному новому и странному ощущению, рождавшемуся в его сердце: эта женщина, эта «страшная» женщина не только не пугала его теперь прежним
страхом,
страхом, зарождавшимся в нем прежде при всякой мечте о женщине, если мелькала таковая в его душе, но, напротив, эта женщина, которую он боялся более всех, сидевшая у него на коленях и его обнимавшая, возбуждала в нем вдруг теперь совсем иное, неожиданное и особливое чувство, чувство какого-то необыкновенного, величайшего и чистосердечнейшего к ней любопытства, и все это уже безо всякой боязни, без малейшего прежнего ужаса — вот что было главное и что невольно удивляло его.
О близком же возвращении «офицера»,
то есть
того рокового человека в жизни Грушеньки, прибытия которого она ждала с таким волнением и
страхом, он, странно это, в
те дни даже и не думал думать.
Пригласил отец этого молодца не
то чтоб из
страху пред капитаном, характера он был весьма неробкого, а так лишь, на всякий случай, более чтоб иметь свидетеля.
Он не договорил
того, чем угрожал, но даже сын, часто видавший его во гневе, вздрогнул от
страху. Целый час спустя старик даже весь трясся от злобы, а к вечеру заболел и послал за «лекарем».
Поскакав на Воловью станцию, Митя хоть и сиял от радостного предчувствия, что наконец-то кончит и развяжет «все эти дела»,
тем не менее трепетал и от
страху: что станется теперь с Грушенькой в его отсутствие?
Это было именно
то посещение Мити, про которое Грушенька с таким
страхом рассказывала Ракитину.
— Петр Ильич, кажется, нарочно поскорей прогнал Мишу, потому что
тот как стал пред гостем, выпуча глаза на его кровавое лицо и окровавленные руки с пучком денег в дрожавших пальцах, так и стоял, разиня рот от удивления и
страха, и, вероятно, мало понял изо всего
того, что ему наказывал Митя.
Он предстал пред допрашивающими без малейшего
страха, напротив, с видом строгого и сурового негодования против обвиняемого и
тем несомненно придал себе вид чрезвычайной правдивости и собственного достоинства.
С
тех пор, с самой его смерти, она посвятила всю себя воспитанию этого своего нещечка мальчика Коли, и хоть любила его все четырнадцать лет без памяти, но уж, конечно, перенесла с ним несравненно больше страданий, чем выжила радостей, трепеща и умирая от
страха чуть не каждый день, что он заболеет, простудится, нашалит, полезет на стул и свалится, и проч., и проч.
Этот Дарданелов, человек холостой и нестарый, был страстно и уже многолетне влюблен в госпожу Красоткину и уже раз, назад
тому с год, почтительнейше и замирая от
страха и деликатности, рискнул было предложить ей свою руку; но она наотрез отказала, считая согласие изменой своему мальчику, хотя Дарданелов, по некоторым таинственным признакам, даже, может быть, имел бы некоторое право мечтать, что он не совсем противен прелестной, но уже слишком целомудренной и нежной вдовице.
Наконец пробило одиннадцать, и он твердо и окончательно решил, что если чрез десять минут «проклятая» Агафья не воротится,
то он уйдет со двора, ее не дождавшись, разумеется взяв с «пузырей» слово, что они без него не струсят, не нашалят и не будут от
страха плакать.
— Дроби немножко подарю, вот, бери, только маме своей до меня не показывай, пока я не приду обратно, а
то подумает, что это порох, и так и умрет от
страха, а вас выпорет.
Отец трепетал над ним, перестал даже совсем пить, почти обезумел от
страха, что умрет его мальчик, и часто, особенно после
того, как проведет, бывало, его по комнате под руку и уложит опять в постельку, — вдруг выбегал в сени, в темный угол и, прислонившись лбом к стене, начинал рыдать каким-то заливчатым, сотрясающимся плачем, давя свой голос, чтобы рыданий его не было слышно у Илюшечки.
Я тогда, как в этот погреб полез,
то в
страхе был и в сумлении; потому больше в
страхе, что был вас лишимшись и ни от кого уже защиты не ждал в целом мире.
Все это самое и весь разговор наш предыдущий с вами-с, накануне
того дня вечером у ворот-с, как я вам тогда мой
страх сообщил и про погреб-с, — все это я в подробности открыл господину доктору Герценштубе и следователю Николаю Парфеновичу, и все они в протокол записали-с.
Так и записали-с, что беспременно этому так и надо было произойти, от единого
то есть моего страху-с.
— Как уж известно вам, от единого страху-с. Ибо в таком был тогда положении, что, в
страхе сотрясаясь, всех подозревал. Вас тоже положил испытать-с, ибо если и вы, думаю,
того же самого желаете, что и братец ваш,
то и конец тогда всякому этому делу, а сам пропаду заодно, как муха.
Воротился к себе на кровать, лег да и думаю в
страхе: «Вот коли убит Григорий Васильевич совсем, так
тем самым очень худо может произойти, а коли не убит и очнется,
то оченно хорошо это произойдет, потому они будут тогда свидетелем, что Дмитрий Федорович приходили, а стало быть, они и убили, и деньги унесли-с».
Но она опешила от
страха, заклялась-забожилась, и если подсудимый не убил ее тут же,
то это потому, что сломя голову пустился за своей изменницей.
«Подозревали меня всякую минуту-с, сам в
страхе и трепете, чтобы только их гнев утолить, спешил сообщать им всякую тайну-с, чтобы
тем самым невинность мою перед ними видеть могли-с и живого на покаяние отпустили-с».
Так ведь
тот, лежачий-то, мог рассердиться, и из-за одного только самосохранения поскорее объявить правду истинную: оба, дескать, участвовали, только я не убивал, а лишь дозволил и попустил, от
страху.
Неточные совпадения
Кутейкин. Слыхал ли ты, братец, каково житье —
то здешним челядинцам; даром, что ты служивый, бывал на баталиях,
страх и трепет приидет на тя…
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в
том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова.
Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.
Из рассказа его видно, что глуповцы беспрекословно подчиняются капризам истории и не представляют никаких данных, по которым можно было бы судить о степени их зрелости, в смысле самоуправления; что, напротив
того, они мечутся из стороны в сторону, без всякого плана, как бы гонимые безотчетным
страхом.
А так как подобное противоестественное приурочение известного к неизвестному запутывает еще более,
то последствие такого положения может быть только одно: всеобщий панический
страх.
И точно, он начал нечто подозревать. Его поразила тишина во время дня и шорох во время ночи. Он видел, как с наступлением сумерек какие-то тени бродили по городу и исчезали неведомо куда и как с рассветом дня
те же самые тени вновь появлялись в городе и разбегались по домам. Несколько дней сряду повторялось это явление, и всякий раз он порывался выбежать из дома, чтобы лично расследовать причину ночной суматохи, но суеверный
страх удерживал его. Как истинный прохвост, он боялся чертей и ведьм.