В
порыве отчаяния она проклинала его самым страшным образом, и когда расстроенный и перепуганный Н.И. Пастухов направился к экипажу, она, силой удержанная десятским, крикнула ему вслед:
Гордей Евстратыч, пока разыгрывалась в пятовском доме эта тяжелая драма, после первого
порыва отчаяния бросился в разгул и не выходил из шабалинского дома, где стоял день и ночь пир горой.
Сенька Броненосный! Ты, который выдумал это слово, ты не понимал и сам, какие новые пути оно открывает твоим добрым товарищам! Ты произнес его бессознательно, в
порыве отчаяния, но услуга, которую оказала твоя бессознательность, останется навсегда незабвенною. Покуда я размышлял и соображал, товарищи шумели и спорили; слово «Ташкент» было у всех на языке.
Но их расторгают, — расторгают с тем, чтобы одну продать за золотой мешок сорокалетнему толстяку, в котором столько же чувств, как и в мраморной статуе, а другого… другого заставить, в
порыве отчаяния, может быть, броситься в омут порока и утратить там свою молодость, здоровье, сердце и ум, одним словом — все, все, что есть в нем прекрасного.
Неточные совпадения
С тех
пор как я живу и действую, судьба как-то всегда приводила меня к развязке чужих драм, как будто без меня никто не мог бы ни умереть, ни прийти в
отчаяние!
Со двора в сад бежали какие-то люди, они лезли через забор от Петровны, падали, урчали, но все-таки было тихо до
поры, пока дед, оглянувшись вокруг, не закричал в
отчаянии:
Это «благородного
отчаяния порыв», это «отрицание», или там черт знает что…
Петр Елисеич с каким-то
отчаянием посмотрел на застывшее лицо своего единственного друга и замолчал. До сих
пор он считал его несчастным, а сейчас невольно завидовал этому безумному спокойствию. Сам он так устал и измучился.
Я думал, думал и, наконец, раз поздно вечером, сидя один внизу и слушая вальс Авдотьи Васильевны, вдруг вскочил, взбежал на верх, достал тетрадь, на которой написано было: «Правила жизни», открыл ее, и на меня нашла минута раскаяния и морального
порыва. Я заплакал, но уже не слезами
отчаяния. Оправившись, я решился снова писать правила жизни и твердо был убежден, что я уже никогда не буду делать ничего дурного, ни одной минуты не проведу праздно и никогда не изменю своим правилам.