Неточные совпадения
— Совершенно обратно изволите
понимать! — строго проговорил
отец Паисий, — не церковь обращается в государство,
поймите это. То Рим и его мечта. То третье диаволово искушение! А, напротив, государство обращается в церковь, восходит до церкви и становится церковью на всей земле, что совершенно уже противоположно и ультрамонтанству, и Риму, и вашему толкованию, и есть лишь великое предназначение православия на земле. От Востока звезда сия воссияет.
Тут влюбится человек в какую-нибудь красоту, в тело женское, или даже только в часть одну тела женского (это сладострастник может
понять), то и отдаст за нее собственных детей, продаст
отца и мать, Россию и отечество; будучи честен, пойдет и украдет; будучи кроток — зарежет, будучи верен — изменит.
— Где ты мог это слышать? Нет, вы, господа Карамазовы, каких-то великих и древних дворян из себя корчите, тогда как
отец твой бегал шутом по чужим столам да при милости на кухне числился. Положим, я только поповский сын и тля пред вами, дворянами, но не оскорбляйте же меня так весело и беспутно. У меня тоже честь есть, Алексей Федорович. Я Грушеньке не могу быть родней, публичной девке, прошу понять-с!
Любил книгу Иова, добыл откуда-то список слов и проповедей «Богоносного
отца нашего Исаака Сирина», читал его упорно и многолетно, почти ровно ничего не
понимал в нем, но за это-то, может быть, наиболее ценил и любил эту книгу.
Не
понимал я тогда ничего: я, брат, до самого сюда приезда, и даже до самых последних теперешних дней, и даже, может быть, до сегодня, не
понимал ничего об этих всех наших с
отцом денежных пререканиях.
— Я, кажется, теперь все
понял, — тихо и грустно ответил Алеша, продолжая сидеть. — Значит, ваш мальчик — добрый мальчик, любит
отца и бросился на меня как на брата вашего обидчика… Это я теперь
понимаю, — повторил он раздумывая. — Но брат мой Дмитрий Федорович раскаивается в своем поступке, я знаю это, и если только ему возможно будет прийти к вам или, всего лучше, свидеться с вами опять в том самом месте, то он попросит у вас при всех прощения… если вы пожелаете.
Солидарность в грехе между людьми я
понимаю,
понимаю солидарность и в возмездии, но не с детками же солидарность в грехе, и если правда в самом деле в том, что и они солидарны с
отцами их во всех злодействах
отцов, то уж, конечно, правда эта не от мира сего и мне непонятна.
— Извергая извергну! — и тотчас же начал, обращаясь во все четыре стороны попеременно, крестить стены и все четыре угла кельи рукой. Это действие
отца Ферапонта тотчас же
поняли сопровождавшие его; ибо знали, что и всегда так делал, куда ни входил, и что и не сядет и слова не скажет, прежде чем не изгонит нечистую силу.
— Изыди, отче! — повелительно произнес
отец Паисий, — не человеки судят, а Бог. Может, здесь «указание» видим такое, коего не в силах
понять ни ты, ни я и никто. Изыди, отче, и стадо не возмущай! — повторил он настойчиво.
Замечу еще мельком, что хотя у нас в городе даже многие знали тогда про нелепое и уродливое соперничество Карамазовых,
отца с сыном, предметом которого была Грушенька, но настоящего смысла ее отношений к обоим из них, к старику и к сыну, мало кто тогда
понимал.
—
Понимаешь?
Понял! Отцеубийца и изверг, кровь старика
отца твоего вопиет за тобою! — заревел внезапно, подступая к Мите, старик исправник. Он был вне себя, побагровел и весь так и трясся.
«Рассердились и обиделись, — подумал он, — ну и черт!» Когда же рассказал, как он решился наконец дать
отцу знак, что пришла Грушенька и чтобы тот отворил окно, то прокурор и следователь совсем не обратили внимание на слово «знак», как бы не
поняв вовсе, какое значение имеет тут это слово, так что Митя это даже заметил.
— Боже сохрани, я ведь
понимаю же. Но Перезвоном его не утешишь, — вздохнул Смуров. — Знаешь что:
отец этот, капитан, мочалка-то, говорил нам, что сегодня щеночка ему принесет, настоящего меделянского, с черным носом; он думает, что этим утешит Илюшу, только вряд ли?
Я, разумеется, и не претендовала на его частые визиты, зная, сколько у него теперь и без того хлопот, — vous comprenez, cette affaire et la mort terrible de votre papa, [вы
понимаете, это дело и ужасная смерть вашего
отца (фр.).] — только вдруг узнаю, что он был опять, только не у меня, а у Lise, это уже дней шесть тому, пришел, просидел пять минут и ушел.
Замечательно еще и то, что он, чувствуя, что ненавидит Митю с каждым днем все больше и больше,
понимал в то же время, что не за «возвраты» к нему Кати ненавидел его, а именно за то, что он убил
отца!
Неточные совпадения
— Ты
понимаешь это, я надеюсь? — сказал
отец.
Казалось, очень просто было то, что сказал
отец, но Кити при этих словах смешалась и растерялась, как уличенный преступник. «Да, он всё знает, всё
понимает и этими словами говорит мне, что хотя и стыдно, а надо пережить свой стыд». Она не могла собраться с духом ответить что-нибудь. Начала было и вдруг расплакалась и выбежала из комнаты.
Мать отстранила его от себя, чтобы
понять, то ли он думает, что говорит, и в испуганном выражении его лица она прочла, что он не только говорил об
отце, но как бы спрашивал ее, как ему надо об
отце думать.
Кити чувствовала, как после того, что произошло, любезность
отца была тяжела Левину. Она видела также, как холодно
отец ее наконец ответил на поклон Вронского и как Вронский с дружелюбным недоумением посмотрел на ее
отца, стараясь
понять и не
понимая, как и за что можно было быть к нему недружелюбно расположенным, и она покраснела.
Урок состоял в выучиваньи наизусть нескольких стихов из Евангелия и повторении начала Ветхого Завета. Стихи из Евангелия Сережа знал порядочно, но в ту минуту как он говорил их, он загляделся на кость лба
отца, которая загибалась так круто у виска, что он запутался и конец одного стиха на одинаковом слове переставил к началу другого. Для Алексея Александровича было очевидно, что он не
понимал того, что говорил, и это раздражило его.