Неточные совпадения
—
Никогда эти ваши люди не любили народа, не страдали за него
и ничем для него не пожертвовали, как бы ни воображали это сами, себе в утеху! — угрюмо проворчал он, потупившись
и нетерпеливо повернувшись на стуле.
— Глупо, глупо! — подхватил он даже с жадностию. —
Никогда ничего не сказали вы умнее, c’était bête, mais que faire, tout est dit. [это было глупо, но что делать, всё решено (фр.).] Всё равно женюсь, хоть
и на «чужих грехах», так к чему же было
и писать? Не правда ли?
—
Никогда,
ничем вы меня не можете погубить,
и сами это знаете лучше всех, — быстро
и с твердостью проговорила Дарья Павловна. — Если не к вам, то я пойду в сестры милосердия, в сиделки, ходить за больными, или в книгоноши, Евангелие продавать. Я так решила. Я не могу быть ничьею женой; я не могу жить
и в таких домах, как этот. Я не того хочу… Вы всё знаете.
Она объявила, например, среди разговора, что
никогда ничего не слыхивала о деятельности
и учености Степана Трофимовича.
Некоторые были поражены, как дикие, великолепием залы предводительши, так как
ничего подобного
никогда не видывали,
и, входя, на минуту затихали
и осматривались разиня рот.
«Есть, дескать, такие строки, которые до того выпеваются из сердца, что
и сказать нельзя, так что этакую святыню никак нельзя нести в публику» (ну так зачем же понес?); «но так как его упросили, то он
и понес,
и так как, сверх того, он кладет перо навеки
и поклялся более ни за что не писать, то уж так
и быть, написал эту последнюю вещь;
и так как он поклялся ни за что
и ничего никогда не читать в публике, то уж так
и быть, прочтет эту последнюю статью публике»
и т. д.,
и т. д. — всё в этом роде.
Петр Степанович разузнавал целый день, но покамест
ничего не узнал,
и никогда он так не тревожился.
— Я
ничего никогда не понимал в вашей теории, но знаю, что вы не для нас ее выдумали, стало быть,
и без нас исполните. Знаю тоже, что не вы съели идею, а вас съела идея, стало быть,
и не отложите.
— Нет, я этого
ничего не знаю
и совсем не знаю, за что вы так рассердились, — незлобиво
и почти простодушно ответил гость. — Я имею только передать вам нечто
и за тем пришел, главное не желая терять времени. У вас станок, вам не принадлежащий
и в котором вы обязаны отчетом, как знаете сами. Мне велено потребовать от вас передать его завтра же, ровно в семь часов пополудни, Липутину. Кроме того, велено сообщить, что более от вас
ничего никогда не потребуется.
Кириллов
ничего не знал о намерениях насчет Шатова, да
и прежде
никогда не знал о всей степени опасности, ему угрожающей.
— Он
ничего и никогда сам об этой истории со мною не говорил, — осторожно отвечал Разумихин, — но я кой-что слышал от самой госпожи Зарницыной, которая тоже, в своем роде, не из рассказчиц, и что слышал, то, пожалуй, несколько даже и странно…
Самгин ушел, удовлетворенный ее равнодушием к истории с кружком Пермякова. Эти маленькие волнения ненадолго и неглубоко волновали его; поток, в котором он плыл, становился все уже, но — спокойнее, события принимали все более однообразный характер, действительность устала поражать неожиданностями, становилась менее трагичной, туземная жизнь текла так ровно, как будто
ничто и никогда не возмущало ее.
Я Ивану в этом смысле
ничего и никогда не говорил, Иван, разумеется, мне тоже об этом никогда ни полслова, ни малейшего намека; но судьба свершится, и достойный станет на место, а недостойный скроется в переулок навеки — в грязный свой переулок, в возлюбленный и свойственный ему переулок, и там, в грязи и вони, погибнет добровольно и с наслаждением.
— Но я сказал себе: oh, me belle France! [О, моя прекрасная Франция! (фр.)] если только степь не поглотит меня, то я сколочу маленький капиталец и заведу в Париже контору бракоразводных и бракосводных дел. И тогда
ничто и никогда уже не разъединит нас, о, дорогая, о, несравненная отчизна моя!
Неточные совпадения
Определенного
ничего не было, но Степана Аркадьича
никогда почти не было дома, денег тоже
никогда почти не было,
и подозрения неверностей постоянно мучали Долли,
и она уже отгоняла их от себя, боясь испытанного страдания ревности.
Всё это она говорила весело, быстро
и с особенным блеском в глазах; но Алексей Александрович теперь не приписывал этому тону ее никакого значения. Он слышал только ее слова
и придавал им только тот прямой смысл, который они имели.
И он отвечал ей просто, хотя
и шутливо. Во всем разговоре этом не было
ничего особенного, но
никогда после без мучительной боли стыда Анна не могла вспомнить всей этой короткой сцены.
— Положим, какой-то неразумный ridicule [смешное] падает на этих людей, но я
никогда не видел в этом
ничего, кроме несчастия,
и всегда сочувствовал ему», сказал себе Алексей Александрович, хотя это
и было неправда,
и он
никогда не сочувствовал несчастиям этого рода, а тем выше ценил себя, чем чаще были примеры жен, изменяющих своим мужьям.
— Во-первых, я его
ничего не просил передавать тебе, во-вторых, я
никогда не говорю неправды. А главное, я хотел остаться
и остался, — сказал он хмурясь. — Анна, зачем, зачем? — сказал он после минуты молчания, перегибаясь к ней,
и открыл руку, надеясь, что она положит в нее свою.
Теперь или
никогда надо было объясниться; это чувствовал
и Сергей Иванович. Всё, во взгляде, в румянце, в опущенных глазах Вареньки, показывало болезненное ожидание. Сергей Иванович видел это
и жалел ее. Он чувствовал даже то, что
ничего не сказать теперь значило оскорбить ее. Он быстро в уме своем повторял себе все доводы в пользу своего решения. Он повторял себе
и слова, которыми он хотел выразить свое предложение; но вместо этих слов, по какому-то неожиданно пришедшему ему соображению, он вдруг спросил: