Неточные совпадения
— Ах ты, окаянный! — кричал старик, и всякий раз с каким-то бессильным гневом, который походил скорее на жалобу, чем на угрозу. — Ах ты, шавель ты этакая! Ступай сюда, говорят!..
Постой, погоди ж ты у меня! Ишь те!..
Постой!
Постой, дай срок!.. Вишь, куда его носит!.. Эхва!.. Эхва, куда нелегкая носит!.. Чтоб те
быки забодали… У-у… Ах ты, господи! Царица небесная! — заключал он, ударяя руками об полы прорванной сермяги.
— Ой ли! Вот люблю! — восторженно воскликнул Захар, приближаясь к
быку, который,
стоя под навесом, в защите от дождя и ветра, спокойно помахивал хвостом. — Молодца; ей-богу, молодца! Ай да Жук!.. А уж я, братец ты мой, послушал бы только, какие турусы разводил этим дурням… то-то потеха!.. Ну вот, брат, вишь, и сладили! Чего кобенился! Говорю: нам не впервые, обработаем важнеющим манером. Наши теперь деньги, все единственно; гуляем теперича, только держись!..
Благодаря темноте в трех шагах не было даже возможности различить
быка, который, как бы сговорившись заодно с Гришкой, смиренно, не трогая ни одним членом, изредка лишь помахивая хвостом,
стоял подле навеса.
Выйдя из вагона, Малахин не узнает своего поезда. Его восемь вагонов с
быками стоят в одном ряду с невысокими вагонами-платформами, каких раньше не было в поезде. На двух-трех платформах навален бут, а остальные пусты. Вдоль поезда снуют незнакомые кондуктора. На вопросы они отвечают неохотно и глухо. Им не до Малахина; они торопятся составить поезд, чтобы поскорее отделаться и идти в тепло.
Первого декабря 186* года корвет был готов. Провизии взято было вдоволь, несколько
быков стояло в стойлах; бараны, свиньи помещены в устроенных для них загородках и разная птица — в больших клетках.
Неточные совпадения
Мужик что
бык: втемяшится // В башку какая блажь — // Колом ее оттудова // Не выбьешь: упираются, // Всяк на своем
стоит!
«Я слышал, что здесь есть бои
быков, — спросил я француза, — нельзя ли посмотреть?» — «Не
стоит, — отвечал он, — это пародия на испанские бои.
С этого и началось. Когда он вышел за ворота, на улице, против них,
стоял человек в чуйке и картузе, нахлобученном на нос. Наклоня голову, как
бык, он глядел из-под козырька, выпучив рачьи глаза, а тулья картуза и чуйка были осыпаны мелким серебром изморози.
— Да пусто б его взяло, треклятого! — рассказывал Фалалей. — Каждую ночь снится! каждый раз с вечера молюсь: «Сон не снись про белого
быка, сон не снись про белого
быка!» А он тут как тут, проклятый,
стоит передо мной, большой, с рогами, тупогубый такой, у-у-у!
Широкое лицо Крестовоздвиженского внезапно покраснело, а небольшие глаза сверкнули гневом… «Как у
быка, которого, подразнили красной суконкой», — мелькнуло у меня в голове. Я смотрел на него, и он смотрел на меня, а кругом
стояло несколько товарищей, которые не могли дать себе отчета, о чем мы собственно спорим. Крестовоздвиженский, несколько озадаченный моим ответом, сначала повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился и сказал с натиском и с большой выразительностью: