Неточные совпадения
В
больших приречных селах, даже без
фабрик и некоторого достатка, разгул принимает всегда широкие размеры; народ уже не тот: заметно более оживления, более удали, чем в деревнях, отдаленных от
больших водных сообщений.
— Вряд дождаться! — небрежно подхватил Захар. — Маленечко в голове шумело, «через эсто»
больше пошел… Нешто в Комареве мало
фабрик! Намедни и то звали…
У меня вот в Серпухове есть знакомый один хозяин,
фабрику содержит и капитал
большой имеет: туда и пойду… потому как он есть мне приятель, и житье, примерно, вальяжное, первый сорт.
— Жил
больше по
фабрикам…
больше в Серпухове… там есть у меня приятель фабрикант… у него
больше пробавлялся, — отвечал без запинки Захар.
Теперь уже тянулись по
большей части маленькие лачужки и полуобвалившиеся плетни, принадлежавшие бедным обывателям. Густой, непроницаемый мрак потоплял эту часть Комарева. Кровли, плетни и здания сливались в какие-то черные массы, мало чем отличавшиеся от темного неба и еще более темной улицы. Тут уже не встречалось ни одного освещенного окна. Здесь жили одни старики, старухи и больные. Остальные все, от мала до велика, работали на
фабриках.
В густом сосновом бору, который широким кольцом охватывал город со всех сторон, дымилось до десятка
больших фабрик и заимок, а по течению Узловки раскинулись дачи местных богачей.
— И он начал мерным и резким тоном, как будто бы говорил с кафедры: — Давно известно, что работа в рудниках, шахтах, на металлических заводах и на
больших фабриках сокращает жизнь рабочего приблизительно на целую четверть.
Что же касается до имения, ей принадлежавшего, то ни она сама, ни муж ее ничего с ним сделать не сумели: оно было давно запущено, но многоземельно, с разными угодьями, лесами и озером, на котором когда-то стояла
большая фабрика, заведенная ревностным, но безалаберным барином, процветавшая в руках плута-купца и окончательно погибшая под управлением честного антрепренера из немцев.
Неточные совпадения
К Елизавете Спивак доктор относился, точно к дочери, говорил ей — ты, она заведовала его хозяйством. Самгин догадывался, что она — секретарствует в местном комитете и вообще играет
большую роль. Узнал, что Саша, нянька ее сына, племянница Дунаева, что Дунаев служит машинистом на бочарной
фабрике Трешера, а его мрачный товарищ Вараксин — весовщиком на товарной станции.
Дальше он доказывал, что, конечно, Толстой — прав: студенческое движение — щель, сквозь которую
большие дела не пролезут, как бы усердно ни пытались протиснуть их либералы. «Однако и юношеское буйство, и тихий ропот отцов, и умиротворяющая деятельность Зубатова, и многое другое — все это ручейки незначительные, но следует помнить, что маленькие речушки, вытекая из болот, создали Волгу, Днепр и другие весьма мощные реки. И то, что совершается в университетах, не совсем бесполезно для
фабрик».
Фабрика — огромное квадратное здание в предместии Бинондо в два этажа, с несколькими флигелями, пристройками, со многими воротами и дверями, с
большим двором внутри.
Мы приехали на
фабрику, занимающую
большое пространство и несколько строений.
Но если кто пожелает непременно иметь хорошие сигары не в
большом количестве, тот, без всяких фактур и заказов, обращается к кому-нибудь из служащих на
фабрике или приходит прямо и просто, как говорил мой провожатый, заказывает, сколько ему нужно, и получает за ту же цену мимо администрации, мимо магазина, куда деньги за эти сигары, конечно, уже не поступают.