Пыльные, потные люди, весело и шумно перекликаясь, бегут обедать, многие спешат на берег и, быстро сбросив серые одежды, прыгают в море, — смуглые тела, падая в воду, тотчас становятся до смешного маленькими, точно темные крупинки пыли в большой
чаше вина.
Девочка освободила руку из руки женщины, оборвала лепестки цветов и, высоко подняв ручонку, темную, точно крыло воробья, бросила алые цветы в
чашу вина.
Неточные совпадения
Остановясь за спиною старого мостовщика, замолчала, приподнялась на носки и через плечо старика серьезно смотрит, как течет
вино в желтую
чашу, течет и звучит, точно продолжая ее песню.
Четверо людей вздрогнули, сердито вскинули пыльные головы — девочка била в ладоши и смеялась, притопывая маленькими ногами, сконфуженная мать ловила ее руку, что-то говоря высоким голосом, мальчишка — хохотал, перегибаясь, а в
чаше, по темному
вину, точно розовые лодочки, плавали лепестки цветов.
А в
чаше, на поверхности темно-красного
вина, качаются алые лепестки цветов.
Старый Чекко поднимает длинные усталые руки над головою, потягивается, точно собираясь лететь вниз, к морю, спокойному, как
вино в
чаше.
Залив — точно
чаша, полная темным пенным
вином, а по краям ее сверкает живая нить самоцветных камней, это огни городов — золотое ожерелье залива.
Напротив Серебряного сидел один старый боярин, на которого царь, как поговаривали, держал гнев. Боярин предвидел себе беду, но не знал какую и ожидал спокойно своей участи. К удивлению всех, кравчий Федор Басманов из своих рук поднес ему
чашу вина.
Неточные совпадения
Весело было пить из плоской
чаши теплое красное
вино с водой, и стало еще веселее, когда священник, откинув ризу и взяв их обе руки в свою, повел их при порывах баса, выводившего «Исаие ликуй», вокруг аналоя.
Тогда лишь только стало явно, // Зачем бежала своенравно // Она семейственных оков, // Томилась тайно, воздыхала // И на приветы женихов // Молчаньем гордым отвечала, // Зачем так тихо за столом // Она лишь гетману внимала, // Когда беседа ликовала // И
чаша пенилась
вином;
Под Азовым // Однажды я с царем суровым // Во ставке ночью пировал: // Полны
вином кипели
чаши, // Кипели с ними речи наши.
Богослужение состояло в том, что священник, одевшись в особенную странную и очень неудобную парчевую одежду, вырезывал и раскладывал кусочки хлеба на блюдце и потом клал их в
чашу с
вином, произнося при этом различные имена и молитвы.
Помнишь ли, мой брат по
чаше. // Как в отрадной тишине // Мы топили горе наше // В чистом пенистом
вине?