Неточные совпадения
Разноцветные зонтики, шляпы женщин, красные и голубые шары в руках детей, точно причудливые цветы, и всюду, как самоцветные
камни на пышной мантии сказочного короля,
сверкают, смеясь и ликуя, дети, веселые владыки земли.
Наклонив голову, она вяжет что-то красное;
сверкает сталь крючка, клубок шерсти спрятан где-то в одежде, но кажется, что красная нить исходит из груди этой женщины. Тропинка крута и капризна, слышно, как шуршат, осыпаясь,
камни, но эта седая спускается так уверенно, как будто ноги ее видят путь.
Сизые
камни смотрят из виноградников, в густых облаках зелени прячутся белые дома,
сверкают на солнце стекла окон, и уже заметны глазу яркие пятна; на самом берегу приютился среди скал маленький дом, фасад его обращен к морю и весь завешен тяжелою массою ярко-лиловых цветов, а выше, с
камней террасы, густыми ручьями льется красная герань.
Залив — точно чаша, полная темным пенным вином, а по краям ее
сверкает живая нить самоцветных
камней, это огни городов — золотое ожерелье залива.
Неточные совпадения
Отойдя в лес за мостик, по течению ручья, девочка осторожно спустила на воду у самого берега пленившее ее судно; паруса тотчас
сверкнули алым отражением в прозрачной воде; свет, пронизывая материю, лег дрожащим розовым излучением на белых
камнях дна.
Забив весло в ил, он привязал к нему лодку, и оба поднялись вверх, карабкаясь по выскакивающим из-под колен и локтей
камням. От обрыва тянулась чаща. Раздался стук топора, ссекающего сухой ствол; повалив дерево, Летика развел костер на обрыве. Двинулись тени и отраженное водой пламя; в отступившем мраке высветились трава и ветви; над костром, перевитым дымом,
сверкая, дрожал воздух.
Зашли в ресторан, в круглый зал, освещенный ярко, но мягко, на маленькой эстраде играл струнный квартет, музыка очень хорошо вторила картавому говору, смеху женщин, звону стекла, народа было очень много, и все как будто давно знакомы друг с другом; столики расставлены как будто так, чтоб удобно было любоваться костюмами дам; в центре круга вальсировали высокий блондин во фраке и тоненькая дама в красном платье, на голове ее, точно хохол необыкновенной птицы, возвышался большой гребень,
сверкая цветными
камнями.
Глаза у нее расширились,
сверкнули, задрожала челюсть. Упираясь ногами в скользкий
камень пола, она крикнула:
Это был голос Туберозова. Протопоп Савелий стоял строгий и дрожащий от гнева и одышки. Ахилла его послушал; он
сверкнул покрасневшими от ярости глазами на акцизника и бросил в сторону
камень с такою силой, что он ушел на целый вершок в землю.