— Был начётчик, да, видно, вылинял, как старая собака на купцовом дворе. Ты, Егор Петрович, пойми — каково это полсотни-то лет отшагать, чтобы дураком-то себя встретить, это, милый, очень горько! Был, был я начётчиком, учил людей, не думая, как скворец, бормотал чужое, да вот и разболтал душу свою в
мирской суете, да! И верно некоторые говорят — еретиком становлюсь на склоне дней-то! Мне бы, говорю, время душа спасать, а я будто совсем обезумел.
Беги от нас, непросвещенный. // Объятый тьмою раб страстей, //
Мирскою суетой прельщенный, // Страшись коснуться сих дверей!
Средь шумного бала, случайно, // В тревоге
мирской суеты, // Тебя я увидел, но тайна // Твои покрывала черты.
Неточные совпадения
За ветрами со всех сторон, // Не движась, я смотрю на
суету мирскую // И философствую сквозь сон».
Еще тогда, сколь припомню, только об том и думалось, чтоб в пустынножительстве спасение найти, чтоб уподобиться древним отцам пустынникам, которые
суету мирскую хуже нечем мучения адовы для себя почитали… Ну, и привел бог в пустыню, да только не так, как думалось.
— А я, ваше благородие, с малолетствия по своей охоте
суету мирскую оставил и странником нарекаюсь; отец у меня царь небесный, мать — сыра земля; скитался я в лесах дремучих со зверьми дикиими, в пустынях жил со львы лютыими; слеп был и прозрел, нем — и возглаголал. А более ничего вашему благородию объяснить не могу, по той причине, что сам об себе сведений никаких не имею.
— Была она, сударь, из преславного града Тюменя, из мещан; родителей имела сильных и именитых, которые
суету мирскую превыше душевного подвига возлюбили.
Приступом, что ли, взяли вчера этот город, мор, что ли, посетил его — ничего не бывало: жители дома, жители отдыхают; да когда же они трудились?..» И Бельтов невольно переносился в шумные, кипящие народом улицы других городков, не столько патриархальных и более преданных
суете мирской.