Неточные совпадения
Ласково колебались, точно росли, обнажённые груди, упруго поднялись вверх маленькие розовые соски — видеть их было стыдно, но не хотелось оторвать глаз от них, и они
вызывали в губах невольную, щёкотную дрожь.
В синей посконной рубахе ниже колен, белом фартуке,
в чистых онучах и новых лаптях,
в лиловой тюбетейке на круглой бритой голове, он
вызывал впечатление чего-то нового, прочного и чистого.
Но всего более угнетало Кожемякина отношение окуровцев к женщине, оно с печальной ясностью обличало
в тёмных душах людей присутствие чего-то страшного, что — он чувствовал незаметно прилеплялось и к его душе грязным, ядовитым пятном,
вызывая соблазнительные, тревожные мысли и стыдное, болезненное напряжение
в теле.
Этот парень всегда
вызывал у Кожемякина презрение своей жестокостью и озорством; его ругательство опалило юношу гневом, он поднял ногу, с размаху ударил озорника
в живот и, видя, что он, охнув, присел, молча пошёл прочь. Но Кулугуров и Маклаков бросились на него сзади, ударами по уху свалили на снег и стали топтать ногами, приговаривая...
Впечатления механически, силою тяжести своей, слагались
в душе помимо воли
в прочную и вязкую массу,
вызывая печальное ощущение бессилия, —
в ней легко и быстро гасла каждая мысль, которая пыталась что-то оспорить, чем-то помешать этому процессу поглощения человека жизнью, страшной своим однообразием, нищетою своих желаний и намерений, — нудной и горестной окуровской жизнью.
Под звуками и движениями жизни явной чуть слышно, непрерывно трепетало тихое дыхание мая — шёлковый шелест молодых трав, шорох свежей, клейкой листвы, щёлканье почек на деревьях, и всюду невидимо играло крепкое вино весны, насыщая воздух своим пряным запахом. Словно туго натянутые струны гудели
в воздухе, повинуясь ласковым прикосновениям чьих-то лёгких рук, — плыла над землёю певучая музыка,
вызывая к жизни первые цветы на земле, новые надежды
в сердце.
Шакир шагал стороной, без шапки,
в тюбетейке одной, она взмокла, лоснилась под дождём, и по смуглому лицу татарина текли струи воды. Иногда он, подняв руки к лицу, наклонял голову, мокрые ладони блестели и дрожали; ничего не видя перед собою, Шакир оступался
в лужи, и это
вызывало у людей, провожавших гроб, неприятные усмешки. Кожемякин видел, что горожане смотрят на татарина косо, и слышал сзади себя осуждающее ворчание...
И каждый раз Боря оставлял
в голове взрослого человека какие-то досадные занозы.
Вызывая удивление бойкостью своих речей, мальчик будил почти неприязненное чувство отсутствием почтения к старшим, а дружба его с Шакиром задевала самолюбие Кожемякина. Иногда он озадачивал нелепыми вопросами, на которые ничего нельзя было ответить, — сдвинет брови, точно мать, и настойчиво допытывается...
Матвей почувствовал, что по лицу его тяжело текут слёзы, одна, холодная, попала
в рот, и её солоноватый вкус
вызвал у него желание завыть, как воют волки.
Не смея отказаться, он уже сел за стол, но старичок-буфетчик
вызвал его
в коридор и сказал, что люди эти шулера и обязательно обыграют его.
Писарь из полиции приходил, тайно
вызвал меня и упрекал, что опять я пустил
в дом подозрительного человека.
И скоро Кожемякин заметил, что его слова уже не
вызывают лестного внимания, их стали принимать бесспорно и, всё более нетерпеливо ожидая конца его речи,
в конце торопливо говорили, кивая ему головой...
Жужжали пчелы, звук этот вливался
в грудь,
в голову и, опьяняя,
вызывал неожиданные мысли.
— Вы, сударь, хуже злого. Злой — он хоть сопротивление
вызывает, вы же — никаких чувств, кроме жалости. Жалко вас, и — больше ничего! Русский вы человек, очень русский! На сорок лет
в пустыню надо вас, таких. И её с вами.
Шумная, жадная, непрерывная суета жизни раздражала,
вызывая угрюмое настроение. Люди ходили так быстро, точно их позвали куда-то и они спешат, боясь опоздать к сроку; днём назойливо приставали разносчики мелкого товара и нищие, вечером — заглядывали
в лицо гулящие девицы, полицейские и какие-то тёмные ребята.
Это обидело Кожемякина, и обида скипелась
в груди, где-то около горла, крепким, горячим комом,
вызывая желание встать и крикнуть мяснику...
Глаза её застыли
в требовательном ожидании, взгляд их был тяжёл и
вызывал определённое чувство. Кожемякин не находил более слов для беседы с нею и опасался её вопросов, ему захотелось сердито крикнуть...
Когда он ушёл, Кожемякину показалось, что
в комнате жарко, душно, а
в груди у него выросло что-то новое и опасно качается из стороны
в сторону,
вызывая горькие мысли...
— Однако — и
в евангелии весьма жестокие строгости показаны — геенна огненная и прочее-с, довольно обильно! Ну, а первое-с, Матвей Савельич, как принять жизнь «яко отроча» [«Как дитя», по-детски, с детским смирением — Ред.]? Ведь всякое дело
вызывает сопротивление, а уж если сопротивление, — где же — «отроча»? Или ты обижай, или тебя замордуют!
Человек рылся
в книге, точно зимняя птица
в сугробе снега, и был бескорыстнее птицы она всё-таки искала зёрен, а он просто прятал себя. Ложились
в память имена драчунов-князей, запоминалась человечья жадность, честолюбие, споры и войны, грабежи, жестокости, обманы и клятвопреступления — этот тёмный, кровавый хаос казался знакомым, бессмысленным и
вызывал невесёлую, но успокаивающую мысль...
«Всё залоги, конечно», — подумал Кожемякин. Запах табаку и нафталина душил его и щипал
в носу,
вызывая желание чихнуть.
Неточные совпадения
В стогах не могло быть по пятидесяти возов, и, чтоб уличить мужиков, Левин велел сейчас же
вызвать возившие сено подводы, поднять один стог и перевезти
в сарай.
С вечера Константин Левин пошел
в контору, сделал распоряжение о работах и послал по деревням
вызвать на завтра косцов, с тем чтобы косить Калиновый луг, самый большой и лучший.
Воспоминание о том, как он принял, возвращаясь со скачек, ее признание
в неверности (то
в особенности, что он требовал от нее только внешнего приличия, а не
вызвал на дуэль), как раскаяние, мучало его.
— Ах, не слушал бы! — мрачно проговорил князь, вставая с кресла и как бы желая уйти, но останавливаясь
в дверях. — Законы есть, матушка, и если ты уж
вызвала меня на это, то я тебе скажу, кто виноват во всем: ты и ты, одна ты. Законы против таких молодчиков всегда были и есть! Да-с, если бы не было того, чего не должно было быть, я — старик, но я бы поставил его на барьер, этого франта. Да, а теперь и лечите, возите к себе этих шарлатанов.
Привычный жест крестного знамения
вызвал в душе ее целый ряд девичьих и детских воспоминаний, и вдруг мрак, покрывавший для нее всё, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со всеми ее светлыми прошедшими радостями.