— Гроб
поставили в сарай… Завтра его отнесут куда следует. Нашлись люди. Сто целковых. Н-да! Алина как будто приходит в себя. У нее — никогда никаких истерик! Макаров… — Он подскочил на кушетке, сел, изумленно поднял брови. — Дерется как! Замечательно дерется, черт возьми! Ну, и этот… Нет, — каков Игнат, а? — вскричал он, подбегая к столу. — Ты заметил, понял?
Неточные совпадения
Одну из них, богиню Молчания, с пальцем на губах, привезли было и
поставили; но ей
в тот же день дворовые мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше прежнего», однако Одинцов велел ее принять, и она очутилась
в углу молотильного
сарая, где стояла долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб.
— Экипаж на житный двор, а лошадей
в конюшню! Тройку рабочих пусть выведут пока из стойл и
поставят под
сараем, к решетке. Они смирны, им ничего не сделается. А мы пойдемте
в комнаты, — обратилась она к ожидавшим ее девушкам и, взяв за руки Лизу и Женни, повела их на крыльцо. — Ах, и забыла совсем! — сказала игуменья, остановясь на верхней ступеньке. — Никитушка! винца ведь не пьешь, кажется?
Они обнялись и поцеловались, и Наталья Николаевна пошла досиживать ночь
в свою спаленку, а Ахилла,
поставив под
сарай своих коней, разостлал на крыльце войлок, лег навзничь и уставился
в звездное небо.
Приехал к Кисловым Пахом и, не входя
в дом, отпряг лошадку,
поставил ее
в конюшню, задал корму, втащил таратайку
в сарай и только тогда пошел
в горницы. Вообще он распоряжался у Кисловых, как у себя дома. И Степана Алексеича и Катеньку нашел он
в спальне у больной и вошел туда без доклада. Все обрадовались, сама больная издала какие-то радостные звуки, весело поглядывая на гостя.