Неточные совпадения
На стене, над комодом, была прибита двумя гвоздями маленькая фотография без рамы, переломленная поперек, она изображала молодого человека, гладко причесанного, с густыми бровями, очень усатого, в
галстуке, завязанном пышным бантом. Глаза у него были выколоты.
С Томилиным что-то случилось; он переоделся в цветные рубашки «фантазия», носил вместо
галстука шнур с кистями, серый пиджак и какие-то, сиреневого цвета, очень широкие брюки.
Весело хлопотали птицы, обильно цвели цветы, бархатное небо наполняло сад голубым сиянием, и в блеске весенней радости было бы неприлично говорить о печальном. Вера Петровна стала расспрашивать Спивака о музыке, он тотчас оживился и, выдергивая из
галстука синие нитки, делая пальцами в воздухе маленькие запятые, сообщил, что на Западе — нет музыки.
— Не тереби
галстук, — попросила его жена.
Он послушно положил руки на стол, как на клавиатуру, а конец
галстука погрузил в стакан чая. Это его сконфузило, и, вытирая
галстук платком, он сказал...
Против него твердо поместился, разложив локти по столу, пожилой, лысоватый человек, с большим лицом и очень сильными очками на мягком носу, одетый в серый пиджак, в цветной рубашке «фантазия», с черным шнурком вместо
галстука. Он сосредоточенно кушал и молчал. Варавка, назвав длинную двойную фамилию, прибавил...
Она расслабленно сидела на стуле у дивана, вытянув коротенькие ножки в пыльных ботинках, ее лицо празднично сияло, она обмахивалась платком, отклеивала пальцами волосы, прилипшие к потным вискам, развязывала синенький
галстук и говорила ликующим голосом...
От восторга она потела все обильнее. Сорвав
галстук, расстегнула ворот кофточки...
Засовывая палец за воротник рубахи, он крутил шеей, освобождая кадык, дергал
галстук с крупной в нем жемчужиной, выставлял вперед то одну, то другую ногу, — он хотел говорить и хотел, чтоб его слушали. Но и все тоже хотели говорить, особенно коренастый старичок, искусно зачесавший от правого уха к левому через голый череп несколько десятков волос.
Являлся чиновник особых поручений при губернаторе Кианский, молодой человек в носках одного цвета с
галстуком, фиолетовый протопоп Славороссов; благообразный, толстенький тюремный инспектор Топорков, человек с голым черепом, похожим на огромную, уродливую жемчужину «барок», с невидимыми глазами на жирненьком лице и с таким же, почти невидимым, носом, расплывшимся между розовых щечек, пышных, как у здорового ребенка.
Когда Самгин очнулся, — за окном, в молочном тумане, таяло серебряное солнце, на столе сиял самовар, высоко и кудряво вздымалась струйка пара, перед самоваром сидел, с газетой в руках, брат. Голова его по-солдатски гладко острижена, красноватые щеки обросли купеческой бородой; на нем крахмаленная рубаха без
галстука, синие подтяжки и необыкновенно пестрые брюки.
Знакомый, уютный кабинет Попова был неузнаваем; исчезли цветы с подоконников, на месте их стояли аптечные склянки с хвостами рецептов, сияла насквозь пронзенная лучом солнца бутылочка красных чернил, лежали пухлые, как подушки, «дела» в синих обложках; торчал вверх дулом старинный пистолет, перевязанный у курка
галстуком белой бумажки.
— Врут, сукины дети! — бунтовал доктор Любомудров, стоя пред зеркалом и завязывая
галстук с такой энергией, точно пытался перервать горло себе.
Пришел длинный и длинноволосый молодой человек с шишкой на лбу, с красным, пышным
галстуком на тонкой шее;
галстук, закрывая подбородок, сокращал, а пряди темных, прямых волос уродливо суживали это странно-желтое лицо, на котором широкий нос казался чужим. Глаза у него были небольшие, кругленькие, говоря, он сладостно мигал и улыбался снисходительно.
Негодовала не одна Варвара, ее приятели тоже возмущались. Оракулом этих дней был «удивительно осведомленный» Брагин. Он подстриг волосы и уже заменил красный
галстук синим в полоску; теперь
галстук не скрывал его подбородка, и оказалось, что подбородок уродливо острый, загнут вверх, точно у беззубого старика, от этого восковой нос Брагина стал длиннее, да и все лицо обиженно вытянулось. Фыркая и кашляя, он говорил...
Наливая одной рукой чай, другою дергая, развязывая
галстук, ухмыляясь до ушей, он продолжал...
Он казался необычно солидным, даже благообразным — в строгом сюртуке, с бриллиантом в черном
галстуке, подстриженный, приглаженный. Даже суетливые глаза его стали спокойнее и как будто больше.
Безмолвная ссора продолжалась. Было непоколебимо тихо, и тишина эта как бы требовала, чтоб человек думал о себе. Он и думал. Пил вино, чай, курил папиросы одну за другой, ходил по комнате, садился к столу, снова вставал и ходил; постепенно раздеваясь, снял пиджак, жилет, развязал
галстук, расстегнул ворот рубахи, ботинки снял.
Он весь, от
галстука до ботинок, одет в новое, и когда он двигался — на нем что-то хрустело, — должно быть, накрахмаленная рубашка или подкладка синего пиджака.
— Нам понимать некогда, мы все революции делаем, — откликнулся Безбедов, качая головой; белые глаза его масляно блестели, лоснились волосы, чем-то смазанные, на нем была рубашка с мягким воротом, с подбородка на клетчатый
галстук капал пот.
Это — Брагин, одетый, точно к венцу, — во фраке, в белом
галстуке; маленькая головка гладко причесана, прядь волос, опускаясь с верху виска к переносью, искусно — более, чем раньше, — прикрывает шишку на лбу, волосы смазаны чем-то крепко пахучим, лицо сияет радостью. Он правильно назвал встречу неожиданной и в минуту успел рассказать Самгину, что является одним из «сосьетеров» этого предприятия.
«Ведь и ты не очень беспокоишься, ежедневно читая, как министр давит людей «пеньковыми
галстуками».
Бердников, говоря, поправлял
галстук с большой черной жемчужиной в нем, из-под
галстука сверкала крупная бриллиантовая запонка, в толстом кольце из платины горел злым зеленым огнем изумруд. Остренькие зрачки толстяка сегодня тоже блестели зеленовато.
— Отличный и правдивейший художник, — сказал Самгин и услышал, что сказано это тоном неуместно строгим и вышло смешно. Он взглянул на Попова, но инженер внимательно выбирал сигару, а Бердников, поправив
галстук, одобрительно сунул голову вперед, — видимо, это была его манера кланяться.
— Вот мы и у пристани! Если вам жарко — лишнее можно снять, — говорил он, бесцеремонно сбрасывая с плеч сюртук. Без сюртука он стал еще более толстым и более остро засверкала бриллиантовая запонка в мягкой рубашке. Сорвал он и
галстук, небрежно бросил его на подзеркальник, где стояла ваза с цветами. Обмахивая платком лицо, высунулся в открытое окно и удовлетворенно сказал...
— Ну, все же страха нагнали достаточно пеньковыми-то
галстуками…
Запрокинув голову, он вылил вино в рот, облил подбородок, грудь, сунул стакан на столик и, развязывая
галстук, продолжал...
— Литераторы-реалисты стали пессимистами, — бормотал Дронов, расправляя мокрый
галстук на колене, а потом, взмахнув
галстуком, сказал: — Недавно слышал я о тебе такой отзыв: ты не имеешь общерусской привычки залезать в душу ближнего, или — в карман, за неимением души у него. Это сказал Тагильский, Антон Никифоров…
Недавно Лаврушку на улице встретил, одет жуликовато, в
галстуке; сказал, что учится где-то.
Молодой человек, черноволосый, бледный, в черном костюме, с
галстуком как будто из золотой парчи, нахмуря высокий лоб, напряженно возглашал...
— Правильно! — крикнул аккомпаниатор, молодой, но сильно лысоватый человек во фраке, с крупным зеленым камнем к булавке
галстука да с такими же зелеными запонками.
Иван Дронов — всегда немножко выпивший и всегда готовый выпить еще, одетый богато, но неряшливо, растрепанный, пестрый
галстук сдвинут влево, рыжие волосы торчат, скуластое лицо содрогается.