Неточные совпадения
— Мы подождем критического момента, — говорил ротмистр, шагая среди них. — Когда нас вытурят вон, тогда мы и поищем норы для себя. А пока не стоит портить
жизнь такими думами… В критические моменты человек становится энергичнее… и если б
жизнь, во всей ее совокупности,
сделать сплошным критическим моментом, если б каждую секунду человек принужден был дрожать за целость своей башки… ей-богу,
жизнь была бы более живой, люди более
интересными!
Неточные совпадения
Впрочем, я с благодарностью вспоминаю об этих своеобразных состязаниях. Гимназия не умела
сделать интересным преподавания, она не пыталась и не умела использовать тот избыток нервной силы и молодого темперамента, который не поглощался зубристикой и механическим посещением неинтересных классов… Можно было совершенно застыть от скуки или обратиться в автоматический зубрильный аппарат (что со многими и случалось), если бы в монотонную
жизнь не врывались эпизоды этого своеобразного спорта.
Он начал говорить о том, что они своим кружком могли бы устроить что-нибудь такое веселое, что
делало бы
жизнь их
интереснее и привлекало бы к ним их знакомых, лениво посещающих их в дальнем захолустье.
Ведь примирившийся счастлив — оставьте же его быть счастливым в его бессознательности! не будите в нем напрасного недовольства самим собою, недовольства, которое только производит в нем внутренний разлад, но в конце концов все-таки не
сделает его ни более способным к правильной оценке явлений, из которых слагается ни для кого не
интересная жизнь простеца, ни менее беззащитным против вторжения в эту
жизнь всевозможных внезапностей.
Во всякой толпе есть человек, которому тяжело в ней, и не всегда для этого нужно быть лучше или хуже её. Можно возбудить в ней злое внимание к себе и не обладая выдающимся умом или смешным носом: толпа выбирает человека для забавы, руководствуясь только желанием забавляться. В данном случае выбор пал на Илью Лунёва. Наверное, это кончилось бы плохо для Ильи, но как раз в этот момент его
жизни произошли события, которые
сделали школу окончательно не
интересной для него, в то же время приподняли его над нею.
А он, по правде говоря, был человек довольно обыкновенный и ума не самого дальнего, но было в нем нечто такое, что
делало его весьма милым,
интересным и замечательным явлением в преходящей
жизни.