Неточные совпадения
Он мечтал о колоссальной страсти, которая не знает
никаких преград
и свершает громкие подвиги.
Не заводи роскоши
никакой, ничего такого, но
и не отказывай себе в чем можно; захочется полакомиться — не скупись.
Вот на какие посылки разложил он весь этот случай. Племянника своего он не знает, следовательно
и не любит, а поэтому сердце его не возлагает на него
никаких обязанностей: надо решать дело по законам рассудка
и справедливости. Брат его женился, наслаждался супружеской жизнию, — за что же он, Петр Иваныч, обременит себя заботливостию о братнем сыне, он, не наслаждавшийся выгодами супружества? Конечно, не за что.
— Знаю, знаю! Порядочный человек не сомневается в искренности клятвы, когда дает ее женщине, а потом изменит или охладеет,
и сам не знает как. Это делается не с намерением,
и тут
никакой гнусности нет, некого винить: природа вечно любить не позволила.
И верующие в вечную
и неизменную любовь делают то же самое, что
и неверующие, только не замечают или не хотят сознаться; мы, дескать, выше этого, не люди, а ангелы — глупость!
Нет! я сама занималась ее воспитанием, строго смотрю, от себя ни на шаг,
и могу сказать, что Наденька чувствует это: от меня тайком
и мысли
никакой не допустит.
— Отчего? Что же, — начал он потом, — может разрушить этот мир нашего счастья — кому нужда до нас? Мы всегда будем одни, станем удаляться от других; что нам до них за дело?
и что за дело им до нас? нас не вспомнят, забудут,
и тогда нас не потревожат
и слухи о горе
и бедах, точно так, как
и теперь, здесь, в саду,
никакой звук не тревожит этой торжественной тишины…
— Мне уж советовали
и другие, но
никакие доктора
и оподельдоки не помогут: мой недуг не физический…
— Я боготворил бы Наденьку, — продолжал Александр, —
и не позавидовал бы
никакому счастью в мире; с Наденькой мечтал я провести всю жизнь —
и что же? где эта благородная, колоссальная страсть, о которой я мечтал? она разыгралась в какую-то глупую, пигмеевскую комедию вздохов, сцен, ревности, лжи, притворства, — боже! боже!
Он дал себе слово строго смотреть за собой
и при первом случае уничтожить дядю: доказать ему, что
никакая опытность не заменит того, что вложено свыше; что как он, Петр Иваныч, там себе ни проповедуй, а с этой минуты не сбудется ни одно из его холодных, методических предсказаний.
— Он сейчас будет. Вообразите, он дал слово мне
и кузине достать непременно ложу на завтрашний спектакль, когда, говорят, нет
никакой возможности…
и теперь поехал.
Он сказал еще несколько общих мест
и, не видя
никакого толку, схватил шляпу
и вертелся около Юлии, давая ей заметить, что он недоволен
и сбирается уехать.
Она полюбила
и басню о Семеле
и Юпитере,
и об изгнании Аполлона
и его проказах на земле, принимая все это так, как оно написано,
и не подозревая
никакого другого значения в этих сказках.
Когда шли к полю, он говорил о хлебе, о посеве; по берегу — о рыбе, о судоходстве; по улице — делал замечания о домах, о постройке, о материалах
и доходах… отвлеченностей
никаких.
Александр мало-помалу стал с ней разговорчивее, но был очень осторожен
и не допускал
никакой искренности.
Он говорит с ней, как бы говорил с приятелем, с дядей:
никакого оттенка той нежности, которая невольно вкрадывается в дружбу мужчины
и женщины
и делает эти отношения непохожими на дружбу.
— Новый лекарь; года два как приехал. Дока такой, что чудо! Лекарств почти
никаких не прописывает; сам делает какие-то крохотные зернышки —
и помогают. Вон у нас Фома животом страдал; трои сутки ревмя ревел: он дал ему три зернышка, как рукой сняло! Полечись, голубчик!
Всякое явление в мире науки
и искусства, всякая новая знаменитость будили в нем вопрос: «Почему это не я, зачем не я?» Там на каждом шагу он встречал в людях невыгодные для себя сравнения… там он так часто падал, там увидал как в зеркале свои слабости… там был неумолимый дядя, преследовавший его образ мыслей, лень
и ни на чем не основанное славолюбие; там изящный мир
и куча дарований, между которыми он не играл
никакой роли.
Так прошло года полтора. Все бы хорошо, но Александр к концу этого срока стал опять задумываться. Желаний у него не было
никаких, а какие
и были, так их немудрено было удовлетворить: они не выходили из пределов семейной жизни. Ничто его не тревожило: ни забота, ни сомнение, а он скучал! Ему мало-помалу надоел тесный домашний круг; угождения матери стали докучны, а Антон Иваныч опротивел; надоел
и труд,
и природа не пленяла его.
— А может быть,
и ничего нет. Подозрительных симптомов решительно
никаких! Это так… вы засиделись слишком долго здесь в этом болотистом климате. Ступайте на юг: освежитесь, наберитесь новых впечатлений
и посмотрите, что будет. Лето проживите в Киссингене, возьмите курс вод, а осень в Италии, зиму в Париже: уверяю вас, что накопления слизей, раздражительности… как не бывало!
— Так это для меня! — сказала Лизавета Александровна, едва приходя в себя, — нет, Петр Иваныч! — живо заговорила она, сильно встревоженная, — ради бога,
никакой жертвы для меня! Я не приму ее — слышишь ли? решительно не приму! Чтоб ты перестал трудиться, отличаться, богатеть —
и для меня! Боже сохрани! Я не стою этой жертвы! Прости меня: я была мелка для тебя, ничтожна, слаба, чтобы понять
и оценить твои высокие цели, благородные труды… Тебе не такую женщину надо было…
Неточные совпадения
Анна Андреевна. А я
никакой совершенно не ощутила робости; я просто видела в нем образованного, светского, высшего тона человека, а о чинах его мне
и нужды нет.
Наскучило идти — берешь извозчика
и сидишь себе как барин, а не хочешь заплатить ему — изволь: у каждого дома есть сквозные ворота,
и ты так шмыгнешь, что тебя
никакой дьявол не сыщет.
Хлестаков. Я с тобою, дурак, не хочу рассуждать. (Наливает суп
и ест.)Что это за суп? Ты просто воды налил в чашку:
никакого вкусу нет, только воняет. Я не хочу этого супу, дай мне другого.
Городничий.
И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же
и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то
и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится
никакая речь. С министрами играет
и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что
и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Хлестаков. Да что? мне нет
никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому
и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.