Полоумную Феклушку нарисовал в пещере, очень удачно осветив одно лицо и разбросанные волосы, корпус же скрывался во мраке: ни терпенья, ни уменья не хватило у него доделывать руки, ноги и корпус. И как
целое утро высидеть, когда солнце так весело и щедро льет лучи на луг и реку…
Тут случилось в дворне не новое событие. Савелий чуть не перешиб спину Марине поленом, потому что хватился ее на заре, в день отъезда гостей, пошел отыскивать и видел, как она шмыгнула из комнаты, где поместили лакея Викентьевой. Она пряталась
целое утро по чердакам, в огороде, наконец пришла, думая, что он забыл.
Неточные совпадения
Зато внизу, у Николая Васильевича, был полный беспорядок. Старые предания мешались там с следами современного комфорта. Подле тяжелого буля стояла откидная кушетка от Гамбса, высокий готический камин прикрывался ширмами с картинами фоблазовских нравов, на столах часто
утро заставало остатки ужина, на диване можно было найти иногда женскую перчатку, ботинку, в уборной его —
целый магазин косметических снадобьев.
Звуки хотя глухо, но всё доносились до него. Каждое
утро и каждый вечер видел он в окно человека, нагнувшегося над инструментом, и слышал повторение, по
целым неделям, почти неисполнимых пассажей, по пятидесяти, по сто раз. И месяцы проходили так.
Он по
утрам с удовольствием ждал, когда она, в холстинковой блузе, без воротничков и нарукавников, еще с томными, не совсем прозревшими глазами, не остывшая от сна, привставши на цыпочки, положит ему руку на плечо, чтоб разменяться
поцелуем, и угощает его чаем, глядя ему в глаза, угадывая желания и бросаясь исполнять их. А потом наденет соломенную шляпу с широкими полями, ходит около него или под руку с ним по полю, по садам — и у него кровь бежит быстрее, ему пока не скучно.
Утром он чувствовал себя всегда бодрее и мужественнее для всякой борьбы:
утро приносит с собою силу,
целый запас надежд, мыслей и намерений на весь день: человек упорнее налегает на труд, мужественнее несет тяжесть жизни.
К вечеру весь город знал, что Райский провел
утро наедине с Полиной Карповной, что не только шторы были опущены, даже ставни закрыты, что он объяснился в любви, умолял о
поцелуе, плакал — и теперь страдает муками любви.
— Поздравляю с новорожденной! — заговорила Вера развязно, голосом маленькой девочки, которую научила нянька — что сказать мамаше
утром в день ее ангела,
поцеловала руку у бабушки — и сама удивилась про себя, как память подсказала ей, что надо сказать, как язык выговорил эти слова! — Пустое! ноги промочила вчера, голова болит! — с улыбкой старалась договорить она.
Месяца четыре все шло как нельзя лучше. Григорий Александрович, я уж, кажется, говорил, страстно любил охоту: бывало, так его в лес и подмывает за кабанами или козами, — а тут хоть бы вышел за крепостной вал. Вот, однако же, смотрю, он стал снова задумываться, ходит по комнате, загнув руки назад; потом раз, не сказав никому, отправился стрелять, —
целое утро пропадал; раз и другой, все чаще и чаще… «Нехорошо, — подумал я, — верно, между ними черная кошка проскочила!»
Гостей с поздравлениями приезжало так много в этот день, что на дворе, около подъезда,
целое утро не переставало стоять по нескольку экипажей.
— Да перестань уж ты, Александр Семенович, полно браниться, — рассмеялся Макар Иванович. — Ну что, батюшка, Андрей Петрович, как с нашей барышней поступили? Вот она
целое утро клокчет, беспокоится, — прибавил он, показывая на маму.
Мы
целое утро осматривали ниневийские древности, этрусские, египетские и другие залы, потом змей, рыб, насекомых — почти все то, что есть и в Петербурге, в Вене, в Мадрите.
Неточные совпадения
— Не то еще услышите, // Как до
утра пробудете: // Отсюда версты три // Есть дьякон… тоже с голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в воздухе // Час
целый откликается… // Такие жеребцы!..
И что ж! — все эти мечты рушились на другое же
утро. Как ни старательно утаптывали глуповцы вновь созданную плотину, как ни охраняли они ее неприкосновенность в течение
целой ночи, измена уже успела проникнуть в ряды их.
Прямым Онегин Чильд Гарольдом // Вдался в задумчивую лень: // Со сна садится в ванну со льдом, // И после, дома
целый день, // Один, в расчеты погруженный, // Тупым кием вооруженный, // Он на бильярде в два шара // Играет с самого
утра. // Настанет вечер деревенский: // Бильярд оставлен, кий забыт, // Перед камином стол накрыт, // Евгений ждет: вот едет Ленский // На тройке чалых лошадей; // Давай обедать поскорей!
Но вот багряною рукою // Заря от утренних долин // Выводит с солнцем за собою // Веселый праздник именин. // С
утра дом Лариной гостями // Весь полон;
целыми семьями // Соседи съехались в возках, // В кибитках, в бричках и в санях. // В передней толкотня, тревога; // В гостиной встреча новых лиц, // Лай мосек, чмоканье девиц, // Шум, хохот, давка у порога, // Поклоны, шарканье гостей, // Кормилиц крик и плач детей.
Всегда скромна, всегда послушна, // Всегда как
утро весела, // Как жизнь поэта простодушна, // Как
поцелуй любви мила, // Глаза как небо голубые; // Улыбка, локоны льняные, // Движенья, голос, легкий стан — // Всё в Ольге… но любой роман // Возьмите и найдете, верно, // Ее портрет: он очень мил, // Я прежде сам его любил, // Но надоел он мне безмерно. // Позвольте мне, читатель мой, // Заняться старшею сестрой.