Но и то хорошо, и то уже победа, что он чувствовал себя покойнее. Он уже на пути к новому чувству,
хотя новая Вера не выходила у него из головы, но это новое чувство тихо и нежно волновало и покоило его, не терзая, как страсть, дурными мыслями и чувствами.
Неточные совпадения
Выросши из периода шалостей, товарищи поняли его и окружили уважением и участием, потому что, кроме характера, он был авторитетом и по знаниям. Он походил на немецкого гелертера, знал древние и
новые языки,
хотя ни на одном не говорил, знал все литературы, был страстный библиофил.
— Нет, не
хочу. А бабушка, Марфенька: вы любите их? — задумчиво перешел он к
новому вопросу.
Подумавши, он отложил исполнение до удобного случая и, отдавшись этой
новой, сильно охватившей его задаче, прибавил шагу и пошел отыскивать Марка, чтобы заплатить ему визит,
хотя это было не только не нужно в отношении последнего, но даже не совсем осторожно со стороны Райского.
На другой, на третий день его —
хотя и не раздражительно, как недавно еще, но все-таки занимала
новая, неожиданная, поразительная Вера, его дальняя сестра и будущий друг.
Но какие капитальные препятствия встретились ему? Одно — она отталкивает его, прячется, уходит в свои права, за свою девическую стену, стало быть… не
хочет. А между тем она не довольна всем положением, рвется из него, стало быть, нуждается в другом воздухе, другой пище, других людях. Кто же ей даст
новую пищу и воздух? Где люди?
— Испортить
хотите их, — говорила она, — чтоб они нагляделись там «всякого
нового распутства», нет, дайте мне прежде умереть. Я не пущу Марфеньку, пока она не приучится быть хозяйкой и матерью!
— Довольно, — перебила она. — Вы высказались в коротких словах. Видите ли, вы дали бы мне счастье на полгода, на год, может быть, больше, словом до
новой встречи, когда красота,
новее и сильнее, поразила бы вас и вы увлеклись бы за нею, а я потом — как себе
хочу! Сознайтесь, что так?
— Оставьте ее, бабушка, она жениху
хочет показаться в
новом платье.
— Да, с братией. У меня все
новое есть. Только вы не показывайте там бабушке или тупоумным вашим гостям. Я
хотя и не знаю вас, а верю, что вы не связываетесь с ними…
— Прощайте, Вера, вы не любите меня, вы следите за мной, как шпион, ловите слова, делаете выводы… И вот, всякий раз, как мы наедине, вы — или спорите, или пытаете меня, — а на пункте счастья мы все там же, где были… Любите Райского: вот вам задача! Из него, как из куклы, будете делать что
хотите, наряжать во все бабушкины отрепья или делать из него каждый день
нового героя романа, и этому конца не будет. А мне некогда, у меня есть дела…
Вера и бабушка стали в какое-то
новое положение одна к другой. Бабушка не казнила Веру никаким притворным снисхождением,
хотя, очевидно, не принимала так легко решительный опыт в жизни женщины, как Райский, и еще менее обнаруживала то безусловное презрение, каким клеймит эту «ошибку», «несчастье» или, пожалуй, «падение» старый, въевшийся в людские понятия ригоризм, не разбирающий даже строго причин «падения».
— Икру? Даже затрясся весь, как увидал! А это что? — с
новым удовольствием заговорил он, приподнимая крышки серебряных блюд, одну за другой. — Какая вы кокетка, Полина Карповна: даже котлетки без папильоток не можете кушать! Ах, и трюфли — роскошь юных лет! — petit-fours, bouchees de dames! Ax, что вы
хотите со мной делать? — обратился он к ней, потирая от удовольствия руки — Какие замыслы у вас?
Жуквич сел и продолжал сохранять задумчивое выражение. На Елпидифора Мартыныча он не обратил никакого внимания. Тот этим, разумеется, сейчас же обиделся и, в свою очередь, приняв осанистый вид, а для большего эффекта поставив себе на колени свою,
хотя новую, но все-таки скверную, круглую шляпу, стал почти с презрением смотреть на Жуквича.
Неточные совпадения
Вспомнили только что выехавшего из города старого градоначальника и находили, что
хотя он тоже был красавчик и умница, но что, за всем тем,
новому правителю уже по тому одному должно быть отдано преимущество, что он
новый.
Хотя же в последнее время, при либеральном управлении Микаладзе, обычай этот, по упущению, не исполнялся, но они не роптали на его возобновление, ибо надеялись, что он еще теснее скрепит благожелательные отношения, существовавшие между ними и
новым градоначальником.
Лакей был
хотя и молодой и из
новых лакеев, франт, но очень добрый и хороший человек и тоже всё понимал.
— Нет, я думаю, княгиня устала, и лошади ее не интересуют, — сказал Вронский Анне, предложившей пройти до конного завода, где Свияжский
хотел видеть
нового жеребца. — Вы подите, а я провожу княгиню домой, и мы поговорим, — сказал он, — если вам приятно, — обратился он к ней.
Анна, отведя глаза от лица друга и сощурившись (это была
новая привычка, которой не знала за ней Долли), задумалась, желая вполне понять значение этих слов. И, очевидно, поняв их так, как
хотела, она взглянула на Долли.