Неточные совпадения
— Что же мне делать, cousin: я не понимаю? Вы сейчас сказали, что для
того, чтобы понять жизнь, нужно, во-первых, снять портьеру с нее. Положим, она снята, и я не слушаюсь предков: я знаю, зачем, куда
бегут все эти люди, — она указала на улицу, — что их занимает, тревожит: что же нужно, во-вторых?
В истории знала только двенадцатый год, потому что mon oncle, prince Serge, [мой дядя, князь Серж (фр.).] служил в
то время и делал кампанию, он рассказывал часто о нем; помнила, что была Екатерина Вторая, еще революция, от которой
бежал monsieur de Querney, [господин де Керни (фр.).] а остальное все… там эти войны, греческие, римские, что-то про Фридриха Великого — все это у меня путалось.
— Довольно мне одной минуты было, чтоб разглядеть, что это один из
тех chevaliers d’industrie, [рыцарей наживы, проходимцев (фр.).] которые сотнями
бегут с голода из Италии, чтобы поживиться…
Но этот урок не повел ни к чему. Марина была все
та же, опять претерпевала истязание и
бежала к барыне или ускользала от мужа и пряталась дня три на чердаках, по сараям, пока не проходил первый пыл.
Просто быть братом невозможно, надо
бежать: она слишком мила, тепла, нежна, прикосновение ее греет, жжет, шевелит нервы. Он же приходится ей брат в третьем колене,
то есть не брат, и близость такой сестры опасна…
Она двумя пальцами взяла за голову рыбу, а когда
та стала хлестать хвостом взад и вперед, она с криком: «Ай, ай!» — выронила ее на пол и
побежала по коридору.
— В лодке у Ивана Матвеича оставил, все из-за
того сазана! Он у меня трепетался в руках — я книгу и ноты забыл… Я
побегу сейчас — может быть, он еще на речке сидит — и принесу…
И надо было бы тотчас
бежать,
то есть забывать Веру. Он и исполнил часть своей программы. Поехал в город кое-что купить в дорогу. На улице он встретил губернатора.
Тот упрекнул его, что давно не видать? Райский отозвался нездоровьем и сказал, что уезжает на днях.
— Вы мне нужны, — шептала она: — вы просили мук, казни — я дам вам их! «Это жизнь!» — говорили вы: — вот она — мучайтесь, и я буду мучаться, будем вместе мучаться… «Страсть прекрасна: она кладет на всю жизнь долгий след, и этот след люди называют счастьем!..» Кто это проповедовал? А теперь
бежать: нет! оставайтесь, вместе кинемся в
ту бездну! «Это жизнь, и только это!» — говорили вы, — вот и давайте жить! Вы меня учили любить, вы преподавали страсть, вы развивали ее…
Вера не вынесла бы грубой неволи и
бежала бы от бабушки, как убегала за Волгу от него, Райского, словом — нет средств! Вера выросла из круга бабушкиной опытности и морали, думал он, и
та только раздражит ее своими наставлениями или, пожалуй, опять заговорит о какой-нибудь Кунигунде — и насмешит. А Вера потеряет и последнюю искру доверия к ней.
— И что приобрела этой страшной борьбой?
то, что вы теперь
бежите от любви, от счастья, от жизни… от своей Веры! — сказала она, придвигаясь к нему и кладя руку на плечо.
«Ужели мы в самом деле не увидимся, Вера? Это невероятно. Несколько дней
тому назад в этом был бы смысл, а теперь это бесполезная жертва, тяжелая для обоих. Мы больше года упорно бились, добиваясь счастья, — и когда оно настало, ты
бежишь первая, а сама твердила о бессрочной любви. Логично ли это?»
Райский, воротясь домой, прежде всего
побежал к Вере и, под влиянием свежего впечатления, яркими красками начертил ей портрет Тушина во весь рост и значение его в
той сфере, где он живет и действует, и вместе свое удивление и рождающуюся симпатию.
— Будет? — повторил и он, подступив к ней широкими шагами, и чувствовал, что волосы у него поднимаются на голове и дрожь
бежит по телу. — Татьяна Марковна! Не маните меня напрасной надеждой, я не мальчик! Что я говорю —
то верно, но хочу, чтоб и
то, что сказано мне — было верно, чтобы не отняли у меня потом! Кто мне поручится, что это будет, что Вера Васильевна… когда-нибудь…
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Послушай:
беги к купцу Абдулину… постой, я дам тебе записочку (садится к столу, пишет записку и между
тем говорит):эту записку ты отдай кучеру Сидору, чтоб он
побежал с нею к купцу Абдулину и принес оттуда вина. А сам поди сейчас прибери хорошенько эту комнату для гостя. Там поставить кровать, рукомойник и прочее.
Те же и Осип. Все
бегут к нему навстречу, кивая пальцами.
Оборванные нищие, // Послышав запах пенного, // И
те пришли доказывать, // Как счастливы они: // — Нас у порога лавочник // Встречает подаянием, // А в дом войдем, так из дому // Проводят до ворот… // Чуть запоем мы песенку, //
Бежит к окну хозяюшка // С краюхою, с ножом, // А мы-то заливаемся: // «Давать давай — весь каравай, // Не мнется и не крошится, // Тебе скорей, а нам спорей…»
— // Другой мужик, присадистый, // С широкой бородищею, // Почти что
то же самое // Народу приказал, // Надел кафтан — и барина //
Бежит встречать.
Только что перед этим он сочинил повесть под названием: «Сатурн, останавливающий свой
бег в объятиях Венеры», в которой, по выражению критиков
того времени, счастливо сочеталась нежность Апулея с игривостью Парни.