Неточные совпадения
Он почувствовал себя почти преступником, что, шатаясь
по свету, в холостой, бесприютной жизни своей,
искал привязанностей, волоча сердце и соря чувствами, гоняясь за запретными плодами, тогда как здесь сама природа уготовила ему теплый угол, симпатии и счастье.
Он бы уже соскучился в своей Малиновке, уехал бы
искать в другом месте «жизни», радостно захлебываться ею под дыханием страсти или не находить,
по обыкновению, ни в чем примирения с своими идеалами, страдать от уродливостей и томиться мертвым равнодушием ко всему на
свете.
Богатства нет, за ум возьмись. Недаром // Пословица, что ум дороже денег. // С огнем
ищи по свету, не найдешь // Счастливее тебя: от свах и сватов // Отбою нет, пороги отоптали. // Житье-то бы, жена!
Кручинина (садится у стола). Какое злодейство, какое злодейство! Я тоскую об сыне, убиваюсь; меня уверяют, что он умер; я обливаюсь слезами, бегу далеко,
ищу по свету уголка, где бы забыть свое горе, а он манит меня ручонками и кличет: мама, мама! Какое злодейство! (Рыдая, опускает голову на стол.)
Вон из Москвы! Сюда я больше не ездок. // Бегу, не оглянусь, пойду
искать по свету, // Где оскорбленному есть чувству уголок! // Карету мне, карету!
Неточные совпадения
— Я — твое внутреннее слово! я послана объявить тебе
свет Фавора, [Фаво́р —
по евангельскому преданию, священная гора.] которого ты
ищешь, сам того не зная! — продолжала между тем незнакомка, — но не спрашивай, кто меня послал, потому что я и сама объявить о сем не умею!
— Глупые вы, глупые! — сказал он, — не головотяпами следует вам
по делам вашим называться, а глуповцами! Не хочу я володеть глупыми! а
ищите такого князя, какого нет в
свете глупее, — и тот будет володеть вами.
По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на
свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны Севера с Югом, предвестница еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия
по теории Либиха, и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые
ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.
На столе горела, оплывая и отражаясь в пустоте зеркала, сальная свеча, грязные тени ползали
по полу, в углу перед образом теплилась лампада, ледяное окно серебрил лунный
свет. Мать оглядывалась, точно
искала чего-то на голых стенах, на потолке.
Тургенев занимался в Берлине философией Гегеля и
по этому поводу говорит: «Мы тогда в философии
искали всего на
свете, кроме чистого мышления».