Неточные совпадения
— Ну,
приехал бы я
в новый, покойно устроенный
дом…
В окрестности жили бы добрые соседи, ты, например… Да нет, ты не усидишь на одном месте…
Обломов
дома нашел еще письмо от Штольца, которое начиналось и кончалось словами: «Теперь или никогда!», потом было исполнено упреков
в неподвижности, потом приглашение
приехать непременно
в Швейцарию, куда собирался Штольц, и, наконец,
в Италию.
— Где ж ты обедаешь? — спросил Тарантьев. — Диво, право: Обломов гуляет
в роще, не обедает
дома… Когда ж ты на квартиру-то? Ведь осень на дворе.
Приезжай посмотреть.
Приехал в деревню, послушал, посмотрел — как делалось у нас
в доме и
в имении и кругом нас — совсем не те права.
Поверенный распорядился и насчет постройки
дома: определив, вместе с губернским архитектором, количество нужных материалов, он оставил старосте приказ с открытием весны возить лес и велел построить сарай для кирпича, так что Обломову оставалось только
приехать весной и, благословясь, начать стройку при себе. К тому времени предполагалось собрать оброк и, кроме того, было
в виду заложить деревню, следовательно, расходы было из чего покрыть.
Только когда
приезжал на зиму Штольц из деревни, она бежала к нему
в дом и жадно глядела на Андрюшу, с нежной робостью ласкала его и потом хотела бы сказать что-нибудь Андрею Ивановичу, поблагодарить его, наконец, выложить пред ним все, все, что сосредоточилось и жило неисходно
в ее сердце: он бы понял, да не умеет она, и только бросится к Ольге, прильнет губами к ее рукам и зальется потоком таких горячих слез, что и та невольно заплачет с нею, а Андрей, взволнованный, поспешно уйдет из комнаты.
Пришлете ли вы Сережу ко мне, или мне
приехать в дом в известный, назначенный час, или вы мне дадите знать, когда и где я могу его видеть вне дома?
— Выходит, да не больно… В наше время жених-то
приехал в дом, поглядел невесту издальки, а потом тебе и свадьба. А нынче: тянут-тянут, ходят-ходят, говорят-говорят по-умному-то, а глядишь — дело и рассохлось, да и время напрасно пропало.
— Что ж из того, что не делалось! — возразил ему, в свою очередь, губернатор и обратился потом к управляющему. — Завтрашний день я сам
приеду в дом Петра Григорьича, распечатаю деньги и бумаги и лично вместе с вами отправлю их Катерине Петровне!
— Когда сего утра, — продолжал Морозов, — Вяземский с опричниками
приехали в дом наш, я читал Священное писание. Знаешь ли, что говорится в Писании о неверных женах?
Неточные совпадения
Г-жа Простакова (обробев и иструсясь). Как! Это ты! Ты, батюшка! Гость наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли бы надобно было встретить отца родного, на которого вся надежда, который у нас один, как порох
в глазе. Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу. Где муж? Где сын? Как
в пустой
дом приехал! Наказание Божие! Все обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!
— Да расскажи мне, что делается
в Покровском? Что,
дом всё стоит, и березы, и наша классная? А Филипп садовник, неужели жив? Как я помню беседку и диван! Да смотри же, ничего не переменяй
в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что было. Я тогда
приеду к тебе, если твоя жена будет хорошая.
В то время как Степан Аркадьич
приехал в Петербург для исполнения самой естественной, известной всем служащим, хотя и непонятной для неслужащих, нужнейшей обязанности, без которой нет возможности служить, — напомнить о себе
в министерстве, — и при исполнении этой обязанности, взяв почти все деньги из
дому, весело и приятно проводил время и на скачках и на дачах, Долли с детьми переехала
в деревню, чтоб уменьшить сколько возможно расходы.
Ей приходило
в голову, что сейчас
приедет управляющий выгонять ее из
дома, что позор ее будет объявлен всему миру.
Степан Аркадьич не обедал
дома, но обещал
приехать проводить сестру
в семь часов.