Неточные совпадения
Во всю дорогу
был он молчалив, только похлестывал кнутом и не обращал никакой поучительной речи к лошадям, хотя чубарому коню, конечно, хотелось бы выслушать что-нибудь наставительное, ибо
в это время вожжи всегда как-то лениво держались
в руках словоохотного возницы и кнут только для
формы гулял поверх спин.
Заглянул бы кто-нибудь к нему на рабочий двор, где наготовлено
было на запас всякого дерева и посуды, никогда не употреблявшейся, — ему бы показалось, уж не попал ли он как-нибудь
в Москву на щепной двор, куда ежедневно отправляются расторопные тещи и свекрухи, с кухарками позади, делать свои хозяйственные запасы и где горами белеет всякое дерево — шитое, точеное, лаженое и плетеное: бочки, пересеки, ушаты, лагуны́, [Лагун — «
форма ведра с закрышкой».
Сюжет становился ежеминутно занимательнее, принимал с каждым днем более окончательные
формы и наконец, так как
есть, во всей своей окончательности, доставлен
был в собственные уши губернаторши.
Уже начинал
было он полнеть и приходить
в те круглые и приличные
формы,
в каких читатель застал его при заключении с ним знакомства, и уже не раз, поглядывая
в зеркало, подумывал он о многом приятном: о бабенке, о детской, и улыбка следовала за такими мыслями; но теперь, когда он взглянул на себя как-то ненароком
в зеркало, не мог не вскрикнуть: «Мать ты моя пресвятая! какой же я стал гадкий!» И после долго не хотел смотреться.
Две жизни шли рядом: одна, так сказать, pro domo, [для себя] другая — страха ради иудейска, то
есть в форме оправдательного документа перед начальством.
Неточные совпадения
Будучи в военном чине, он не обращал внимания на
форму, а о дисциплине отзывался даже с горечью.
Еще задолго до прибытия
в Глупов он уже составил
в своей голове целый систематический бред,
в котором, до последней мелочи,
были регулированы все подробности будущего устройства этой злосчастной муниципии. На основании этого бреда вот
в какой приблизительно
форме представлялся тот город, который он вознамерился возвести на степень образцового.
Все остальное время он посвятил поклонению Киприде [Кипри́да — богиня любви.]
в тех неслыханно разнообразных
формах, которые
были выработаны цивилизацией того времени.
В его будущей супружеской жизни не только не могло
быть, по его убеждению, ничего подобного, но даже все внешние
формы, казалось ему, должны
были быть во всем совершенно не похожи на жизнь других.
Как ни старался Левин преодолеть себя, он
был мрачен и молчалив. Ему нужно
было сделать один вопрос Степану Аркадьичу, но он не мог решиться и не находил ни
формы, ни времени, как и когда его сделать. Степан Аркадьич уже сошел к себе вниз, разделся, опять умылся, облекся
в гофрированную ночную рубашку и лег, а Левин все медлил у него
в комнате, говоря о разных пустяках и не
будучи в силах спросить, что хотел.