Неточные совпадения
Но у нас, не извольте гневаться, такой обычай: как дадут кому
люди какое прозвище,
то и во веки веков останется оно.
И
то сказать, что
люди были вовсе не простого десятка, не какие-нибудь мужики хуторянские.
Никто не скажет также, чтобы он когда-либо утирал нос полою своего балахона, как
то делают иные
люди его звания; но вынимал из пазухи опрятно сложенный белый платок, вышитый по всем краям красными нитками, и, исправивши что следует, складывал его снова, по обыкновению, в двенадцатую долю и прятал в пазуху.
— То-то и есть, что если где замешалась чертовщина,
то ожидай столько проку, сколько от голодного москаля, — значительно сказал
человек с шишкою на лбу.
— Вот как раз до
того теперь, чтобы женихов отыскивать! Дурень, дурень! тебе, верно, и на роду написано остаться таким! Где ж таки ты видел, где ж таки ты слышал, чтобы добрый
человек бегал теперь за женихами? Ты подумал бы лучше, как пшеницу с рук сбыть; хорош должен быть и жених там! Думаю, оборваннейший из всех голодрабцев.
— Э, кум! оно бы не годилось рассказывать на ночь; да разве уже для
того, чтобы угодить тебе и добрым
людям (при сем обратился он к гостям), которым, я примечаю, столько же, как и тебе, хочется узнать про эту диковину. Ну, быть так. Слушайте ж!
Угнездился в
том самом сарае, который, ты видел, развалился под горою и мимо которого ни один добрый
человек не пройдет теперь, не оградив наперед себя крестом святым, и стал черт такой гуляка, какого не сыщешь между парубками.
Люди с
тех пор открещиваются от
того места, и вот уже будет лет с десяток, как не было на нем ярмарки.
— Вязать его! это
тот самый, который украл у доброго
человека кобылу!
— Э, голубчик! обманывай других этим; будет еще тебе от заседателя за
то, чтобы не пугал чертовщиною
людей.
— Вот, как видишь, — продолжал Черевик, оборотясь к Грицьку, — наказал бог, видно, за
то, что провинился перед тобою. Прости, добрый
человек! Ей-Богу, рад бы был сделать все для тебя… Но что прикажешь? В старухе дьявол сидит!
Раз один из
тех господ — нам, простым
людям, мудрено и назвать их — писаки они не писаки, а вот
то самое, что барышники на наших ярмарках.
Родная тетка моего деда, содержавшая в
то время шинок по нынешней Опошнянской дороге, в котором часто разгульничал Басаврюк, — так называли этого бесовского
человека, — именно говорила, что ни за какие благополучия в свете не согласилась бы принять от него подарков.
В
том селе был у одного козака, прозвищем Коржа, работник, которого
люди звали Петром Безродным; может, оттого, что никто не помнил ни отца его, ни матери.
Отчего вдруг, в самый
тот день, когда разбогател он, Басаврюк пропал, как в воду?» Говорите же, что
люди выдумывают!
Вот теперь на этом самом месте, где стоит село наше, кажись, все спокойно; а ведь еще не так давно, еще покойный отец мой и я запомню, как мимо развалившегося шинка, который нечистое племя долго после
того поправляло на свой счет, доброму
человеку пройти нельзя было.
И если попадется из
людей кто, тотчас заставляет его угадывать, не
то грозит утопить в воде.
— Вот одурел
человек! добро бы еще хлопец какой, а
то старый кабан, детям на смех, танцует ночью по улице! — вскричала проходящая пожилая женщина, неся в руке солому. — Ступай в хату свою. Пора спать давно!
Уж когда молчит
человек,
то, верно, зашиб много умом.
Покойный дед был
человек не
то чтобы из трусливого десятка; бывало, встретит волка, так и хватает прямо за хвост; пройдет с кулаками промеж козаками — все, как груши, повалятся на землю.
Фомы Григорьевича я не считаю:
то уже свой
человек.
«Что
людям вздумалось расславлять, будто я хороша? — говорила она, как бы рассеянно, для
того только, чтобы об чем-нибудь поболтать с собою.
Ведьма сама почувствовала, что холодно, несмотря на
то что была тепло одета; и потому, поднявши руки кверху, отставила ногу и, приведши себя в такое положение, как
человек, летящий на коньках, не сдвинувшись ни одним суставом, спустилась по воздуху, будто по ледяной покатой горе, и прямо в трубу.
Оттолкнувши вареник и вытерши губы, кузнец начал размышлять о
том, какие чудеса бывают на свете и до каких мудростей доводит
человека нечистая сила, заметя притом, что один только Пацюк может помочь ему.
— Это дьяк! — произнес изумившийся более всех Чуб. — Вот тебе на! ай да Солоха! посадить в мешок… То-то, я гляжу, у нее полная хата мешков… Теперь я все знаю: у нее в каждом мешке сидело по два
человека. А я думал, что она только мне одному… Вот тебе и Солоха!
— Для чего спросил я сдуру, чем он мажет сапоги! — произнес Чуб, поглядывая на двери, в которые вышел голова. — Ай да Солоха! эдакого
человека засадить в мешок!.. Вишь, чертова баба! А я дурак… да где же
тот проклятый мешок?
— Встань! — сказала ласково государыня. — Если так тебе хочется иметь такие башмаки,
то это нетрудно сделать. Принесите ему сей же час башмаки самые дорогие, с золотом! Право, мне очень нравится это простодушие! Вот вам, — продолжала государыня, устремив глаза на стоявшего подалее от других средних лет
человека с полным, но несколько бледным лицом, которого скромный кафтан с большими перламутровыми пуговицами, показывал, что он не принадлежал к числу придворных, — предмет, достойный остроумного пера вашего!
— Як же, мамо!ведь
человеку, сама знаешь, без жинки нельзя жить, — отвечал
тот самый запорожец, который разговаривал с кузнецом, и кузнец удивился, слыша, что этот запорожец, зная так хорошо грамотный язык, говорит с царицею, как будто нарочно, самым грубым, обыкновенно называемым мужицким наречием. «Хитрый народ! — подумал он сам себе, — верно, недаром он это делает».
Там все не так: и
люди не
те, и церквей Христовых нет…
Дико чернеют промеж ратующими волнами обгорелые пни и камни на выдавшемся берегу. И бьется об берег, подымаясь вверх и опускаясь вниз, пристающая лодка. Кто из козаков осмелился гулять в челне в
то время, когда рассердился старый Днепр? Видно, ему не ведомо, что он глотает, как мух,
людей.
— А
то что такое? — допрашивал собравшийся народ старых
людей, указывая на далеко мерещившиеся на небе и больше похожие на облака серые и белые верхи.
—
То Карпатские горы! — говорили старые
люди, — меж ними есть такие, с которых век не сходит снег, а тучи пристают и ночуют там.
Не мог бы ни один
человек в свете рассказать, что было на душе у колдуна; а если бы он заглянул и увидел, что там деялось,
то уже не досыпал бы он ночей и не засмеялся бы ни разу.
То в безвыходной пропасти, которой не видал еще ни один
человек, страшащийся проходить мимо, мертвецы грызут мертвеца.
Нередко бывало по всему миру, что земля тряслась от одного конца до другого:
то оттого делается, толкуют грамотные
люди, что есть где-то близ моря гора, из которой выхватывается пламя и текут горящие реки.
Та мука для него будет самая страшная: ибо для
человека нет большей муки, как хотеть отмстить и не мочь отмстить».
Было уже ему без малого пятнадцать лет, когда перешел он во второй класс, где вместо сокращенного катехизиса и четырех правил арифметики принялся он за пространный, за книгу о должностях
человека и за дроби. Но, увидевши, что чем дальше в лес,
тем больше дров, и получивши известие, что батюшка приказал долго жить, пробыл еще два года и, с согласия матушки, вступил потом в П*** пехотный полк.
Но если бы он захотел позавтракать, как обыкновенно завтракают порядочные
люди,
то сохранил бы в ненарушимости свой аппетит до другого случая.
Будучи уверен, что его теперь никто не собьет и не смешает, он говорил и об огурцах, и о посеве картофеля, и о
том, какие в старину были разумные
люди — куда против теперешних! — и о
том, как всё, чем далее, умнеет и доходит к выдумыванию мудрейших вещей.
То вдруг он прыгал на одной ноге, а тетушка, глядя на него, говорила с важным видом: «Да, ты должен прыгать, потому что ты теперь уже женатый
человек».
То вдруг снилось ему, что жена вовсе не
человек, а какая-то шерстяная материя; что он в Могилеве приходит в лавку к купцу.
Да, вот вы говорили насчет
того, что
человек может совладать, как говорят, с нечистым духом.
Так вот как морочит нечистая сила
человека! Я знаю хорошо эту землю: после
того нанимали ее у батька под баштан соседние козаки. Земля славная! и урожай всегда бывал на диво; но на заколдованном месте никогда не было ничего доброго. Засеют как следует, а взойдет такое, что и разобрать нельзя: арбуз не арбуз, тыква не тыква, огурец не огурец… черт знает что такое!
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не
то чтобы за какого-нибудь простого
человека, а за такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват. На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы,
люди трезвые и поведения хорошего. Я уж не знаю, откуда он берет такую. А если что не так,
то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною на другую квартиру.
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите,
то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого
человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из
того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце,
то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Городничий. Да я так только заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и
того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет
человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.