Неточные совпадения
Сначала один горнист, где-то далеко, затрубил чуть слышно, меж гулом выстрелов: та-та-та-та, та-ти та-та, та-ти, та-та, та-ти-тата, та, та, та, а потом, все ближе и ближе, на
разные голоса и другие горнисты заиграли наступление… Выстрелы сделались еще чаще… Среди нас громыхала артиллерия, и, как на
ученье, в ногу, шли колонны… Когда они поравнялись с нами, раздалась команда: «Пальба батальонами»… Присоединились мы кучками к надвинувшимся войскам…
Уже много лет тому назад люди начали понимать несогласие наказания с высшими свойствами души человека и стали придумывать
разные учения, посредством которых можно бы было оправдать это низшее, животное влечение.
Ему, ревниво заботившемуся о любимом им «Коршуне», все казалось, что «Коршун» вдруг да как-нибудь осрамится на адмиральском смотру, и Андрей Николаевич со времени получения предписания сделался очень нервен и еще с большей педантичностью, — если только возможно было допустить большую, — во все время перехода из Гонконга в Печелийский залив осматривал все уголки корвета и во время
разных учений обнаруживал нетерпеливость и даже раздражительность.
Неточные совпадения
Платон Михайлыч мой к занятьям склонен
разным, // Которых нет теперь — к
ученьям и смотрам, // К мане́жу… иногда скучает по утрам.
Элементарно простое отрицание войны базировалось на
разных отвлеченных
учениях, как гуманитарный пасифизм, международный социализм, толстовское непротивление и т. п.
На первый план выдвигаются вопросы национальные и расовые, борьба за господство
разных империализмов, все то, что казалось преодоленным космополитизмом, пасифизмом, гуманитарными и социалистическими
учениями.
Он представил его человеком слабоумным, с зачатком некоторого смутного образования, сбитого с толку философскими идеями не под силу его уму и испугавшегося иных современных
учений о долге и обязанности, широко преподанных ему практически — бесшабашною жизнию покойного его барина, а может быть и отца, Федора Павловича, а теоретически —
разными странными философскими разговорами с старшим сыном барина, Иваном Федоровичем, охотно позволявшим себе это развлечение — вероятно, от скуки или от потребности насмешки, не нашедшей лучшего приложения.
Перечислить все, что было в этих залах, невозможно. А на дворе, кроме того, большой сарай был завален весь
разными редкостями более громоздкими. Тут же вся его библиотека. В отделении первопечатных книг была книга «
Учение Фомы Аквинского», напечатанная в 1467 году в Майнце, в типографии Шефера, компаньона изобретателя книгопечатания Гутенберга.