Неточные совпадения
Знали еще букинисты одного курьезного покупателя. Долгое время ходил на Сухаревку старый лакей
с аршином в руках и требовал книги в хороших переплетах и непременно известного размера. За ценой не стоял. Его чудак барин, разбитый параличом и не оставлявший постели, таким образом составлял библиотеку,
вид которой утешал его.
Начиная
с полдня являются открыто уже не продающие ничего, а под
видом покупки проходят в лавочки, прилепленные в Китайской стене на Старой площади, где, за исключением двух-трех лавочек, все занимаются скупкой краденого.
Только
с уничтожением толкучки в конце восьмидесятых годов очистилась Старая площадь, и «Шипов дом» принял сравнительно приличный
вид.
Молодой, красивый немец… Попал в притон в нетрезвом
виде, заставили его пиво пить вместе
с девками. Помнит только, что все пили из стаканов, а ему поднесли в граненой кружке
с металлической крышкой, а на крышке птица, — ее только он и запомнил…
Начиная
с лестниц, ведущих в палатки, полы и клетки содержатся крайне небрежно, помет не вывозится, всюду запекшаяся кровь, которою пропитаны стены лавок, не окрашенных, как бы следовало по санитарным условиям, масляного краскою; по углам на полу всюду набросан сор, перья, рогожа, мочала… колоды для рубки мяса избиты и содержатся неопрятно, туши вешаются на ржавые железные невылуженные крючья, служащие при лавках одеты в засаленное платье и грязные передники, а ножи в неопрятном
виде лежат в привешанных к поясу мясников грязных, окровавленных ножнах, которые, по-видимому, никогда не чистятся…
Нижний зал трактира «Низок» —
с огромной печью. Здесь посетителям, прямо
с шестка, подавались блины, которые у всех на
виду беспрерывно пеклись
с утра до вечера. Толстые, румяные,
с разными начинками — «егоровские блины».
И позвонил. Вошел слуга, довольно обтрепанный, но чрезвычайно важный,
с седыми баками и совершенно лысой головой. Высокий, осанистый,
вида барственного.
Делалось это под
видом сбора на «погорелые места». Погорельцы, настоящие и фальшивые, приходили и приезжали в Москву семьями. Бабы
с ребятишками ездили в санях собирать подаяние деньгами и барахлом, предъявляя удостоверения
с гербовой печатью о том, что предъявители сего едут по сбору пожертвований в пользу сгоревшей деревни или села. Некоторые из них покупали особые сани,
с обожженными концами оглоблей, уверяя, что они только сани и успели вырвать из огня.
Тем не менее это парижского
вида учреждение известно было под названием «вшивая биржа». Та же, что и в старые времена, постоянная толпа около ящиков
с горячими пирожками…
Летняя столовая была в небольшом тенистом садике,
с огромным каштаном и цветочными клумбами, среди которых сверкали электричеством вычурные павильончики-беседки для ужинающих веселыми компаниями, а во всю длину сада тянулась широкая терраса, пристроенная к зданию клуба в
виде огромного балкона.
По одному
виду можно было понять, что каждому из них ничего не стоит остановить коня на полном карьере, прямо
с седла ринуться на матерого волка, задержанного на лету доспевшей собакой, налечь на него всем телом и железными руками схватить за уши, придавить к земле и держать, пока не сострунят.
В семидесятых годах формы у студентов еще не было, но все-таки они соблюдали моду, и студента всегда можно было узнать и по манерам, и по костюму. Большинство, из самых радикальных, были одеты по моде шестидесятых годов: обязательно длинные волосы, нахлобученная таинственно на глаза шляпа
с широченными полями и иногда — верх щегольства — плед и очки, что придавало юношам ученый
вид и серьезность. Так одевалось студенчество до начала восьмидесятых годов, времени реакции.
На
вид это был неизменно самый грязный дом в столице,
с облупленной штукатуркой, облезлый,
с никогда не мывшимися окнами, закоптелыми изнутри.
Впереди всех стояла в дни свадебных балов белая, золоченая, вся в стеклах свадебная карета, в которой привозили жениха и невесту из церкви на свадебный пир: на паре крупных лошадей в белоснежной сбруе, под голубой, если невеста блондинка, и под розовой, если невеста брюнетка, шелковой сеткой. Жених во фраке и белом галстуке и невеста, вся в белом,
с венком флердоранжа и
с вуалью на голове, были на
виду прохожих.
Лакеи ценились по важности
вида. Были такие,
с расчесанными седыми баками, что за министра можно принять… только фрак засаленный и всегда
с чужого плеча. Лакеи приглашались по публике глядя. И вина подавались тоже «по публике».
После перестройки Малкиеля дом Белосельских прошел через много купеческих рук. Еще Малкиель совершенно изменил фасад, и дом потерял
вид старинного дворца. Со времени Малкиеля весь нижний этаж
с зеркальными окнами занимал огромный магазин портного Корпуса, а бельэтаж — богатые квартиры. Внутренность роскошных зал была сохранена. Осталась и беломраморная лестница, и выходивший на парадный двор подъезд, еще помнивший возок Марии Волконской.
За вечно запертыми воротами был огромнейший двор, внутри которого — ряд зданий самого трущобного
вида. Ужас берет, когда посмотришь на сводчатые входы
с идущими под землю лестницами, которые вели в подвальные этажи
с окнами, забитыми железными решетками.
Гораздо легче изображать характеры большого размера: там просто бросай краски со всей руки на полотно, черные палящие глаза, нависшие брови, перерезанный морщиною лоб, перекинутый через плечо черный или алый, как огонь, плащ — и портрет готов; но вот эти все господа, которых много на свете, которые
с вида очень похожи между собою, а между тем как приглядишься, увидишь много самых неуловимых особенностей, — эти господа страшно трудны для портретов.
Тут был, однако, цвет столицы, // И знать, и моды образцы, // Везде встречаемые лица, // Необходимые глупцы; // Тут были дамы пожилые // В чепцах и в розах,
с виду злые; // Тут было несколько девиц, // Не улыбающихся лиц; // Тут был посланник, говоривший // О государственных делах; // Тут был в душистых сединах // Старик, по-старому шутивший: // Отменно тонко и умно, // Что нынче несколько смешно.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на
вид, а слона повалит
с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший
с другой стороны Бобчинский летит вместе
с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий посередине в
виде столба,
с распростертыми руками и закинутою назад головою.
Не о себе печалимся, // Нам жаль, что ты, Русь-матушка, //
С охотою утратила // Свой рыцарский, воинственный, // Величественный
вид!
Г-жа Простакова (
с веселым
видом). Вот отец! Вот послушать! Поди за кого хочешь, лишь бы человек ее стоил. Так, мой батюшка, так. Тут лишь только женихов пропускать не надобно. Коль есть в глазах дворянин, малый молодой…
С каким усердием исполняет он тем самым человеколюбивые
виды вышней власти!