Неточные совпадения
И вот, когда полиция после полуночи окружила однажды
дом для облавы и заняла входы,
в это время возвращавшиеся с ночной добычи «иваны» заметили неладное,
собрались в отряды и ждали
в засаде. Когда полиция начала врываться
в дом, они, вооруженные, бросились сзади на полицию, и началась свалка. Полиция, ворвавшаяся
в дом, встретила сопротивление портяночников изнутри и налет «Иванов» снаружи. Она позорно бежала, избитая и израненная, и надолго забыла о новой облаве.
Кроме трактира «Ад», они
собирались еще на Большой Бронной,
в развалившемся
доме Чебышева, где Ишутин оборудовал небольшую переплетную мастерскую, тоже под названием «Ад», где тоже квартировали некоторые «адовцы», называвшие себя «смертниками», то есть обреченными на смерть.
В числе их был и Каракозов, неудачно стрелявший
в царя.
Эта публика — аферисты, комиссионеры, подводчики краж, устроители темных дел, агенты игорных
домов, завлекающие
в свои притоны неопытных любителей азарта, клубные арапы и шулера. Последние после бессонных ночей, проведенных
в притонах и клубах, проснувшись
в полдень,
собирались к Филиппову пить чай и выработать план следующей ночи.
Первый
дом назывался между своими людьми «Чебышевская крепость», или «Чебыши», а второй величали «Адом». Это — наследие нечаевских времен. Здесь
в конце шестидесятых годов была штаб-квартира, где жили студенты-нечаевцы и еще раньше
собирались каракозовцы, члены кружка «Ад».
После смерти Е. И. Козицкой
дом перешел к ее дочери, княгине А. Г. Белосельской-Белозерской.
В этом-то самом
доме находился исторический московский салон дочери Белосельского-Белозерского — Зинаиды Волконской. Здесь
в двадцатых годах прошлого столетия
собирались тогдашние представители искусства и литературы. Пушкин во время своих приездов
в Москву бывал у Зинаиды Волконской, которой посвятил известное стихотворение...
Старший Федор все так же ростовщичал и резал купоны, выезжая днем
в город, по делам. Обедали оба брата
дома, ели исключительно русские кушанья, без всяких деликатесов, но ни тот, ни другой не пил. К восьми вечера они шли
в трактир Саврасенкова на Тверской бульвар, где
собиралась самая разнообразная публика и кормили дешево.
Из маленьких ресторанов была интересна на Кузнецком мосту
в подвале
дома Тверского подворья «Венеция». Там
в отдельном зальце с запиравшеюся дверью
собирались деды нашей революции. И удобнее места не было:
в одиннадцать часов ресторан запирался, публика расходилась — и тут-то и начинались дружеские беседы
в этом небольшом с завешенными окнами зале.
У Никитских ворот,
в доме Боргеста, был трактир, где одна из зал была увешана закрытыми бумагой клетками с соловьями, и по вечерам и рано утром сюда сходились со всей Москвы любители слушать соловьиное пение. Во многих трактирах были клетки с певчими птицами, как, например, у А. Павловского на Трубе и
в Охотничьем трактире на Неглинной.
В этом трактире
собирались по воскресеньям, приходя с Трубной площади, где продавали собак и птиц, известные московские охотники.
Ранее, до «Щербаков», актерским трактиром был трактир Барсова
в доме Бронникова, на углу Большой Дмитровки и Охотного ряда. Там существовал знаменитый Колонный зал,
в нем-то
собирались вышеупомянутые актеры и писатели, впоследствии перешедшие
в «Щербаки», так как трактир Барсова закрылся, а его помещение было занято Артистическим кружком, и актеры, день проводившие
в «Щербаках», вечером бывали
в Кружке.
Актеры
собирались в «Ливорно» до тех пор, пока его не закрыли. Тогда они стали
собираться в трактире Рогова
в Георгиевском переулке, на Тверской, вместе с охотнорядцами, мясниками и рыбниками. Вверху
в этом
доме помещалась библиотека Рассохина и театральное бюро…
В праздничные дни, когда мужское большинство уходило от семей развлекаться по трактирам и пивным, мальчики-ученики играли
в огромном дворе, — а
дома оставались женщины, молодежь
собиралась то
в одной квартире, то
в другой, пили чай, грызли орехи, дешевые пряники, а то подсолнухи.
Неточные совпадения
В одну из ночей кавалеры и дамы глуповские, по обыкновению,
собрались в упраздненный
дом инвалидной команды.
В большом зале генерал-губернаторского
дома собралось все чиновное сословие города, начиная от губернатора до титулярного советника: правители канцелярий и дел, советники, асессоры, Кислоедов, Красноносов, Самосвистов, не бравшие, бравшие, кривившие душой, полукривившие и вовсе не кривившие, — все ожидало с некоторым не совсем спокойным ожиданием генеральского выхода.
Самгин пошел одеваться, не потому, что считал нужными санитарные пункты, но для того, чтоб уйти из
дома,
собраться с мыслями. Он чувствовал себя ошеломленным, обманутым и не хотел верить
в то, что слышал. Но, видимо, все-таки случилось что-то безобразное и как бы направленное лично против него.
— Вы, на горке,
в дому, чай пьете, а за кирпичным заводом,
в ямах, собраньице
собралось, пришлый человек речи говорит. Раздразнили мужика и все дразнят. Порядка до-олго не будет, — сказал Петр с явным удовольствием и продолжал поучительно:
Клим получил наконец аттестат зрелости и
собирался ехать
в Петербург, когда на его пути снова встала Маргарита. Туманным вечером он шел к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого
дома сошла на панель женщина, — он тотчас признал
в ней Маргариту. Встреча не удивила его, он понял, что должен был встретить швейку, он ждал этой случайной встречи, но радость свою он, конечно, скрыл.