Я был здоров, силен, хорошо знал тайны отношений мужчины к женщине, но люди говорили при мне об этих тайнах с таким бессердечным злорадством, с такой жестокостью, так грязно, что эту женщину я не мог представить себе в объятиях мужчины, мне трудно было думать, что кто-то имеет право прикасаться к ней дерзко и бесстыдно, рукою хозяина ее тела. Я был уверен, что любовь кухонь и чуланов неведома Королеве Марго, она знает какие-то иные,
высшие радости, иную любовь.
Однако рядом с этим мы все время чувствуем, что эти пластические образы героев — лишь символическая картина, что за ними плещется необъятная дионисова стихия и говорит нам о
высшей радости, к которой подготовляется трагический герой, — но не своими победами, а своею гибелью.
— Не стыдись, пожалуйста, моей благодарности, — продолжала maman, — я знаю, что присутствовать на своей собственной цензуре очень неприятно, особенно когда нас в глаза хвалят; но я все это говорю не в похвалу тебе, а просто открываю тебе мою
высшую радость. Приобрести твою откровенность — это все, чего я могла желать и молить у бога, и он все это дал мне.
Неточные совпадения
Но и то горе и эта
радость одинаково были вне всех обычных условий жизни, были в этой обычной жизни как будто отверстия, сквозь которые показывалось что-то
высшее.
— Да, видел; и поверьте, все это было в
высшей степени искренно и великодушно! — поспешил я подтвердить, видя ее
радость.
Я был совершенно побежден; я видел несомненное прямодушие, которого в
высшей степени не ожидал. Да и ничего подобного я не ожидал. Я что-то пробормотал в ответ и прямо протянул ему мои обе руки; он с
радостью потряс их в своих руках. Затем отвел князя и минут с пять говорил с ним в его спальне.
Изредка отпускал он меня с Сенатором в французский театр, это было для меня
высшее наслаждение; я страстно любил представления, но и это удовольствие приносило мне столько же горя, сколько
радости. Сенатор приезжал со мною в полпиесы и, вечно куда-нибудь званный, увозил меня прежде конца. Театр был у Арбатских ворот, в доме Апраксина, мы жили в Старой Конюшенной, то есть очень близко, но отец мой строго запретил возвращаться без Сенатора.
Выражение счастия в ее глазах доходило до страдания. Должно быть, чувство
радости, доведенное до
высшей степени, смешивается с выражением боли, потому что и она мне сказала: «Какой у тебя измученный вид».