— Несколько слов. Я вас хотел спросить,
как вы думаете, если я завтра выставлю бюст Гарибальди, знаете, с цветами, с лавровым венком, ведь это будет очень хорошо? Я уж и о надписи думал. трехцветными буквами «Garibaldi — liberateur!». [Гарибальди — освободитель! (фр.)]
Неточные совпадения
За домом, знаете, большой сад, мы туда,
думаем, там останемся сохранны; сели, пригорюнившись, на скамеечках, вдруг откуда ни возьмись ватага солдат, препьяных, один бросился с Павла Ивановича дорожный тулупчик скидывать; старик не дает, солдат выхватил тесак да по лицу его и хвать, так у них до кончины шрам и остался; другие принялись за нас, один солдат вырвал
вас у кормилицы, развернул пеленки, нет ли-де
каких ассигнаций или брильянтов, видит, что ничего нет, так нарочно, озорник, изодрал пеленки, да и бросил.
Улыбнитесь, пожалуй, да только кротко, добродушно, так,
как улыбаются,
думая о своем пятнадцатом годе. Или не лучше ли призадуматься над своим «Таков ли был я, расцветая?» и благословить судьбу, если у
вас была юность (одной молодости недостаточно на это); благословить ее вдвое, если у
вас был тогда друг.
—
Вы выражаете ваши мысли,
как лошади, ногами, — заметил Малов, воображавший, вероятно, что лошади
думают галопом и рысью, и буря поднялась — свист, шиканье, крик: «Вон его, вон его, pereat» [да сгинет! (лат.).]
— А
вас, monsieur Герцен, вся комиссия ждала целый вечер; этот болван привез
вас сюда в то время,
как вас требовали к князю Голицыну. Мне очень жаль, что
вы здесь прождали так долго, но это не моя вина. Что прикажете делать с такими исполнителями? Я
думаю, пятьдесят лет служит и все чурбан. Ну, пошел теперь домой! — прибавил он, изменив голос на гораздо грубейший и обращаясь к квартальному.
Квартальный повторял целую дорогу: «Господи!
какая беда! человек не
думает, не гадает, что над ним сделается, — ну уж он меня доедет теперь. Оно бы еще ничего, если б
вас там не ждали, а то ведь ему срам — господи,
какое несчастие!»
— Видишь, — сказал Парфений, вставая и потягиваясь, — прыткий
какой, тебе все еще мало Перми-то, не укатали крутые горы. Что, я разве говорю, что запрещаю? Венчайся себе, пожалуй, противузаконного ничего нет; но лучше бы было семейно да кротко. Пришлите-ка ко мне вашего попа, уломаю его как-нибудь; ну, только одно помните: без документов со стороны невесты и не пробуйте. Так «ни тюрьма, ни ссылка» — ишь
какие нынче,
подумаешь, люди стали! Ну, господь с
вами, в добрый час, а с княгиней-то
вы меня поссорите.
—
Вы их еще не знаете, — говаривала она мне, провожая киваньем головы разных толстых и худых сенаторов и генералов, — а уж я довольно на них насмотрелась, меня не так легко провести,
как они
думают; мне двадцати лет не было, когда брат был в пущем фавёре, императрица меня очень ласкала и очень любила.
— Ах, помилуйте, я совсем не
думал напоминать
вам, я
вас просто так спросил. Мы
вас передали с рук на руки графу Строганову и не очень торопим,
как видите, сверх того, такая законная причина,
как болезнь вашей супруги… (Учтивейший в мире человек!)
Бобчинский (Добчинскому). Вот это, Петр Иванович, человек-то! Вот оно, что значит человек! В жисть не был в присутствии такой важной персоны, чуть не умер со страху.
Как вы думаете, Петр Иванович, кто он такой в рассуждении чина?
Неточные совпадения
Городничий. Что, голубчики,
как поживаете?
как товар идет ваш? Что, самоварники, аршинники, жаловаться? Архиплуты, протобестии, надувалы мирские! жаловаться? Что, много взяли? Вот,
думают, так в тюрьму его и засадят!.. Знаете ли
вы, семь чертей и одна ведьма
вам в зубы, что…
Идем домой понурые… // Два старика кряжистые // Смеются… Ай, кряжи! // Бумажки сторублевые // Домой под подоплекою // Нетронуты несут! //
Как уперлись: мы нищие — // Так тем и отбоярились! //
Подумал я тогда: // «Ну, ладно ж! черти сивые, // Вперед не доведется
вам // Смеяться надо мной!» // И прочим стало совестно, // На церковь побожилися: // «Вперед не посрамимся мы, // Под розгами умрем!»
У
вас товар некупленный, // Из
вас на солнце топится // Смола,
как из сосны!» // Опять упали бедные // На дно бездонной пропасти, // Притихли, приубожились, // Легли на животы; // Лежали, думу
думали // И вдруг запели.
—
Как не
думала? Если б я была мужчина, я бы не могла любить никого, после того
как узнала
вас. Я только не понимаю,
как он мог в угоду матери забыть
вас и сделать
вас несчастною; у него не было сердца.
— Это было рано-рано утром.
Вы, верно, только проснулись. Maman ваша спала в своем уголке. Чудное утро было. Я иду и
думаю: кто это четверней в карете? Славная четверка с бубенчиками, и на мгновенье
вы мелькнули, и вижу я в окно —
вы сидите вот так и обеими руками держите завязки чепчика и о чем-то ужасно задумались, — говорил он улыбаясь. —
Как бы я желал знать, о чем
вы тогда
думали. О важном?