Неточные совпадения
«Мой сон, значит, был предчувствием! Сны не обманывают. Моя мать, верно, кого-нибудь уж знает, на кого она рассчитывает для меня. Странно будет, если это тот самый, кого я нынче ночью
видела во сне…
Князь…»
— Тогда я больше не удивляюсь тому, что
вижу вас в первый раз. Значит, вы не часто видитесь с вашей матерью? — пытливо начал
князь.
Ирена несколько времени не двигалась с места, поняв, что с этой минуты между ними есть тайна, что он указал ей способ и возможность свидания. Она не обратила внимания на то, что он не пригласил ее посетить ее подругу — свою дочь; зато она была уверена, что ее сон осуществляется, так как
князь Облонский был, казалось ей, именно тот, кого она
видела в том сне и кого ее мать, по всей вероятности, назначила ей в супруги, не желая ей его назвать. Что касается
князя, то он, удаляясь, говорил...
В то время, когда
князь Сергей Сергеевич Облонский беседовал с Иреной, в обширной столовой княжеского деревенского дома был уже накрыт завтрак на пять персон, так как мы знаем, что в это лето у
князя гостила его старшая дочь Надежда Сергеевна со своим мужем, графом Львом Николаевичем Ратицыным, и Виктор Аркадьевич Бобров, которого мы
видели в театре «Аквариум» вместе с доктором Звездичем.
Видя, например, с какой приветливостью и утонченной любезностью наш отец принимает г-на Боброва, сына сельского дьячка, достигшего хорошего положения своим трудом и личными достоинствами, ты можешь подумать, что в глазах
князя Облонского не существует никакой разницы между Виктором Аркадьевичем и другими знакомыми — из аристократического круга Москвы и Петербурга, которых он принимает в своем доме.
Наконец, — приводила молодая девушка аргумент, казавшийся ей неотразимым, — во сне, в котором она
видела себя в роли невесты, ее жениха называли
князем, а сам жених как две капли воды походил на
князя Облонского».
Взволнованная Рена не только не узнала Степана, которого
видела только раз, когда садилась в дорожную карету у опушки Облонского леса, но даже не заметила, что старичок священник упоминал все время имя Владимир, а не Сергей, как звали
князя Облонского — избранника ее матери. Тем менее могла она обратить внимание на то, что Сергей Сергеевич хотя несколько измененным, но четким почерком расписался в церковных книгах: отставной гвардии корнет Владимир Геннадиевич Перелешин.
Что же касается Виктора Аркадьевича, то,
видя себя предметом внимания и всеобщего уважения, будучи с особенной любезностью принимаем в богатых и почтенных семействах, где были взрослые дочери, на руку которых он был, видимо, желательным претендентом, он поневоле стал страдать некоторою дозою самомнения и часто говорил себе, что
князь Облонский не мог считать его недостойным дать свое имя его дочери.
— Идите, дитя мое, — вдруг сказал
князь ласковыс голосом, — я понимаю, что ваша мать после долгой разлуки хочет вас
видеть наедине и поговорить с вами. До свиданья!
Она терпеливо стала ждать возвращения в Петербург ненавистного ей
князя Облонского, соблазнителя ее дочери, и, как мы
видели, дождалась.
Совершенно случайно, в разговоре с одним из знакомых, она получила сведения, что Перелешина
видели в Москве в обществе
князя.
У
князя оказалась необычайная гипнотическая сила, и его внушения молодой женщине возымели все желательные для него последствия: она легко и беззаботно стала смотреть на то, что несколько недель тому назад поразило ее как громом. Считая себя теперь только любовницей
князя, она, согласно его внушениям,
видела в этом лишь одно из доказательств ее безграничной любви к нему, за которую он ей платит такой же беспредельной страстью.
Мы
видели несчастную молодую женщину в роковой вечер неожиданной для нее встречи с матерью в салонах «волоокой» Доры, отметили то подобострастно-покорное выражение ее прелестного личика и не менее прелестных глаз, взгляд которых искал, казалось, постоянно указаний во взгляде ее повелителя —
князя Облонского.
Видели, кроме того, что эта мать вырвала свою дочь из рук Сергея Сергеевича и безжалостно увела ее, несмотря на отчаяние, выражавшееся на лице молодой любовницы
князя.
— О, я не буду так нескромна, чтобы сказать — за что! — отвечала хозяйка,
видя, что ей представляется случай одним ударом убить двух зайцев, Анжель и
князя, против которого она тоже имела зуб: он никогда, ни на один день, не удостаивал ее своим вниманием, что ее очень оскорбляло, так как нравиться, хотя бы и на самый короткий срок, этому аристократу, стоявшему головой выше всей золотой молодежи Петербурга, было большой честью.
— Очень рад вас
видеть, Анжелика Сигизмундовна, — также спокойно и вежливо отвечал
князь. — Признаюсь, я вас ждал, о чем даже только что сейчас говорил этому бездельнику, который был здесь. Садитесь, пожалуйста.
Это было равносильно потере места — Степан
видел, что
князь был взбешен позорным поражением своего верного слуги и не забудет ему этого никогда.
Был поздний час вечера.
Князь сидел за письменным столом и рассматривал какие-то бумаги. Обернувшись на шум отворяемой двери, он
увидел даму, всю в черном, с густой вуалью на лице, которая стояла к нему спиной и поворачивала ключ в замке номерной двери.
Покуда княгиня приводила себя в порядок, Анна Юрьевна ходила взад и вперед по комнате, и мысли ее приняли несколько иное течение: прежде
видя князя вместе с княгиней и принимая в основание, что последняя была tres apathique, Анна Юрьевна считала нужным и неизбежным, чтобы он имел какую-нибудь альянс на стороне; но теперь, узнав, что он уже имеет таковую, она стала желать, чтобы и княгиня полюбила кого-нибудь постороннего, потому что женщину, которая верна своему мужу, потому что он ей верен, Анна Юрьевна еще несколько понимала; но чтобы женщина оставалась безупречна, когда муж ей изменил, — этого даже она вообразить себе не могла и такое явление считала почти унижением женского достоинства; потому, когда княгиня, наконец, вышла к ней, она очень дружественно встретила ее.
Неточные совпадения
Только на осьмой день, около полдён, измученная команда
увидела стрелецкие высоты и радостно затрубила в рога. Бородавкин вспомнил, что великий
князь Святослав Игоревич, прежде нежели побеждать врагов, всегда посылал сказать:"Иду на вы!" — и, руководствуясь этим примером, командировал своего ординарца к стрельцам с таким же приветствием.
Но в то же время выискались и другие, которые ничего обидного в словах
князя не
видели.
Бросились они все разом в болото, и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и
видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам
князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так
князь! лучшего и желать нам не надо!
Тогда
князь,
видя, что они и здесь, перед лицом его, своей розни не покидают, сильно распалился и начал учить их жезлом.
— Да извините меня. Я этого не
вижу. Народ и знать не знает, — сказал
князь.