Неточные совпадения
— Нет, не жаловалась… этого
сказать нельзя… Но видите ли, на нее нападает какая-то
грусть; она все мечтает о Петербурге и вообще об иной жизни, нежели та, которую она ведет здесь и в пансионе, —
с расстановкой заметила Ядвига.
Неточные совпадения
— Да, это не шутка, —
сказал Степан Аркадьич,
с грустью вглядываясь в эти оживленные, материнские глаза, теперь уж не ребячьи, не вполне уже невинные. И, хотя он и обещал Алексею Александровичу не говорить про Анну, он не вытерпел.
— Пожалуйста, не трогай и не учи меня! —
сказал Левин, раздосадованный этим вмешательством кучера. Точно так же, как и всегда, вмешательство привело бы его в досаду, и тотчас же
с грустью почувствовал, как ошибочно было его предположение о том, чтобы душевное настроение могло тотчас же изменить его в соприкосновении
с действительностью.
«Нужен дважды гениальный Босх, чтоб превратить вот такую действительность в кошмарный гротеск», — подумал Самгин, споря
с кем-то, кто еще не успел
сказать ничего, что требовало бы возражения.
Грусть, которую он пытался преодолеть, становилась острее, вдруг почему-то вспомнились женщины, которых он знал. «За эти связи не поблагодаришь судьбу… И в общем надо
сказать, что моя жизнь…»
— Не бойся, —
сказал он, — ты, кажется, не располагаешь состареться никогда! Нет, это не то… в старости силы падают и перестают бороться
с жизнью. Нет, твоя
грусть, томление — если это только то, что я думаю, — скорее признак силы… Поиски живого, раздраженного ума порываются иногда за житейские грани, не находят, конечно, ответов, и является
грусть… временное недовольство жизнью… Это
грусть души, вопрошающей жизнь о ее тайне… Может быть, и
с тобой то же… Если это так — это не глупости.
«Ведь и я бы мог все это… — думалось ему, — ведь я умею, кажется, и писать; писывал, бывало, не то что письма, и помудренее этого! Куда же все это делось? И переехать что за штука? Стоит захотеть! „Другой“ и халата никогда не надевает, — прибавилось еще к характеристике другого; — „другой“… — тут он зевнул… — почти не спит… „другой“ тешится жизнью, везде бывает, все видит, до всего ему дело… А я! я… не „другой“!» — уже
с грустью сказал он и впал в глубокую думу. Он даже высвободил голову из-под одеяла.